Думал Он много дней. Ответ пришел однажды, когда Он стоял у речушки и наблюдал, как маленький поток ускоряется, расширяется, пока не превращается наконец в кристально-прозрачную реку, чье устремление бурлит к своей единой цели – влиться в гладкое озеро и найти покой.

Это натолкнуло Его на мысль: люди – сосуды для маны, но маны в их душах совсем на доннышке, едва хватит на самые простые чудеса, даже если они всю свою жизнь будут медитировать и служить Ему.

Но Он, Нефритовый Император, мог сделать этот поток души сильнее, увеличить запас маны так, чтобы Гуанмин и Цзиньлун могли бурлить, точно широкая река, и нести людям покой, который дарует единственный взгляд на спокойное озеро.

Он наградил их большой внутренней силой ци, назначил их Нефритовыми Посланниками, а сам отошел на покой, чувствуя, что дал людям тех, кто может о них позаботиться.

Гуанмин и Цзиньлун поблагодарили Нефритового Императора и решили разойтись – так бы они несли больше добра в их прекрасную Поднебесную страну.

Шли годы, Гуанмин копил внутреннюю силу, копил ци, делая добрые дела и медитируя. Он не торопился творить великие дела, желая совершенствоваться.

Цзиньлун же был нетерпелив, он брал ци везде, куда только могли дотянуться его руки. Он быстро стал могущественным воином, защитником людей.

Гуанмин и Цзиньлун не виделись много-много лет, но до Гуанмина начинали доходить беспокоящие его слухи. Цзиньлун возомнил себя судьей людей: карал неугодных, награждал избранных.

Гуанмин не хотел этому верить, а потому отправился искать дорогого ему друга. И когда нашел, то не поверил своим глазам: Цзиньлун стоял в луже крови, руки его пылали огнем, а люди кричали, моля о пощаде.

Гуанмин накопил могущественную ци за прошедшие годы, и он призвал Нефритового Государя помочь ему управиться с обезумевшим Цзиньлуном.

Нефритовый император услышал Гуанмина, потому что тот излучал сильный свет. Он появился в ту же секунду и разозлился увиденному.

Гневно посмотрел на Цзиньлуна и наказал его.

„Никто не сочтет тебя моим Посланником боле. Ты будешь жить в ненависти и боли, и все будут знать, какое зло ты совершил“.

В ту же секунду Цзиньлун закричал – глаза его стали красными, как кровь, в которой были запачканы его руки, волосы почернели, как земля у его ног.

Так Нефритовый Император проклял Цзиньлуна и весь его род – и дети его, наследники темной ци, навсегда несут в себе это уродство.

Увидел тогда государь Гуанмина, плачущего над мучениями своего названого брата. Это тронуло его душу, и он даровал Гуанмину голубой, как небо, цвет глаз и волосы прекрасно белые, отражающие само солнце».