Поднявшийся с утра ветер все крепчал и грозил к завтрашнему дню перерасти в настоящий шторм. Достаточно мощный, чтобы пристань полностью затопило и отменили паромное сообщение с Эсбьергом. Так что намылился я с острова очень вовремя.

– Привет, Ноа! – крикнул Питер, перекрывая шум захлестывающих волнорез волн. Он привычно помахал мне, пропуская на борт «Меньи» в середине короткой цепочки машин. Ветер запустил пальцы в его медные волосы, слегка приплюснутый нос и уши покраснели.

– Езжай аккуратно, малыш. – Он подмигнул дочери, щеки которой мгновенно сравнялись цветом с исхлестанными ветром ушами отца.

Видно, Керстин уже сказала Питеру о моих планах на «фольксваген», когда переправлялась на Фанё. Больше всего я теперь боялся расспросов о продаже машины и моем самочувствии. Вдруг запутаюсь во вранье и меня выведут на чистую воду? Так что, как только мы заехали на грузовую палубу, я пробормотал что-то насчет тошноты и качки и слинял в туалет. Половину двенадцатиминутного путешествия отсиживался там, половину – на самом дальнем ряде кресел, скрючившись и натянув на голову капюшон. Дюлле нервно кусала губы и осторожно гладила меня по спине, будто больного кота.

К машине мы спустились, когда паром уже причаливал. Пандус как раз открыли, и тут на нас с новой яростью накинулся ветер, бросая в лицо мелкие соленые брызги. С кого-то из туристов на сходнях сорвало плохо завязанный шарф. Махнув полосатым хвостом, он полетел наперегонки с любопытными чайками и исчез в волнах.

– Шарф за бортом! – весело крикнули с верхней палубы.

Залаяла лохматая собака на причале, подпрыгивая и чуть не вырывая из рук хозяина поводок. На спине псины смешно раздувало шерсть.

На всякий случай я потуже затянул вокруг шеи мамино рукоделие.

– Как говорят у нас на западном побережье, пока на курах остаются перья, это всего лишь легкий бриз, – со смехом «утешил» потерявшего шарф пассажира Питер.

Я торопливо залез в машину, стараясь не привлекать внимания папаши Дюльмера. Расслабиться и выдохнуть смог, только когда мы съехали с пандуса, и Керстин неторопливо покатила к выходу из порта.

– Так в какой, говоришь, тебе надо автосалон?

Я вздрогнул. Занятый беспокойными мыслями, я и забыл проинструктировать своего водителя. Назвал адрес на выезде из города: близко к скоростному шоссе и как можно дальше от паромного терминала. Если бы что-то пошло не так, Дюлле не смогла бы тут же броситься за папочкой. Меня сразу начала грызть совесть по этому поводу. Керстин-то без велика. И как она из этого гетто добираться назад будет? Там автобусы-то хоть ходят?

– Ноа.

– А? – Я снова дернулся, да так, что больно ушиб локоть о дверцу машины.

Дюлле сочувственно покосилась на меня, стараясь не отвлекаться от дороги.

– Ты не мог бы перестать? – Ее взгляд скользнул на мои лежащие на коленях руки.

Вот черт! Я и не заметил, что сидел и вовсю хрустел костяшками, выламывая пальцы.

– Ох… прости!

Наконец мы подрулили к автосалону и заехали на парковку. Давно бы пора, а то я уже вспотел весь, и не потому, что на мне теплая куртка. Вернее, не только потому.

– Спасибо. – Я демонстративно вылез из машины. – Ты меня очень выручила. Я твой должник.

– Да ладно. – Дюлле снова зарделась, застенчиво улыбаясь, и протянула мне ключи от «фольксвагена». Я сгреб их так быстро, что поцарапал бы ее руку, если бы ногти у меня давно не были сгрызены до мяса. – Не стоит благодарности. А хочешь… – она чуть поколебалась, заправила под шапку выбившуюся рыжую прядь, – вместе домой поедем? Я тебя подожду.