Наконец, Ртищев был одним из первых, кто понял, какой несправедливостью и злом является крепостное право. Не в его силах было отменить это зло, однако есть свидетельства, как он заботился о своих крестьянах, поддерживал их ссудами, уменьшал оброки, а перед смертью всех дворовых отпустил на волю. И умолял своих наследников обращаться с теми, кто еще оставался в крепости, по-божески: «Они нам братья».

Немало прочитав об этом человеке, автор обнаружил лишь одну сомнительную страницу в биографии Ртищева. Речь идет об истории с медными деньгами, которая спровоцировала известный Медный бунт. О том, кому принадлежала идея (кстати, вынужденная – чтобы поправить положение государственной казны, истощенной войной с Польшей) чеканить медные деньги одинаковой величины с серебряными, но выпускать их по одной цене, точно неизвестно. Версий здесь хватает, однако какая из них верна, сказать сложно. Тем не менее не могу обойти того, что, скажем, уважаемый историк Сергей Платонов как на автора идеи указывает именно на Ртищева. Правда, сам же его тут же и выводит из-под удара. «Произошла история, аналогичная той, которая 80 лет спустя случилась с Джоном Ло во Франции, – пишет Платонов. – Беда заключалась не в самом проекте, смелом, но выполнимом, а в неумении воспользоваться им и в громадных злоупотреблениях».

Сам Ртищев – убежденный бессребреник, даже если и имел отношение к самой идее появления медных денег, к злоупотреблениям, да и вообще к практической реализации задуманного проекта, не имел ни малейшего отношения. Зато ситуацией воспользовались очень многие мошенники, даже те чиновники, кто был обязан процесс выпуска денег контролировать. Дело на Руси, к сожалению, обычное. Чеканили и подделывали монету без счета. Что и привело в конечном итоге к бунту.

Между прочим, народ легко обошелся без Следственного комитета или Счетной палаты, достаточно было сравнить официальные доходы чиновников и их неофициальные расходы. И столь огромная разница в цифрах многих закономерно возмутила. Виноват ли во всей этой «медной истории» Ртищев? Конечно, нет.

Жить в такие времена, быть при власти, пропустить через свои руки немалые деньги, так много сделать и в конце концов покинуть этот мир без единого пятнышка! Второго Федора Ртищева в русской истории нет.

Трудно сказать, задумывался ли Ртищев о важности личного примера и гражданского поступка, без которых не может возникнуть и существовать нормальное гражданское общество, или действовал по наитию, в силу природных черт характера или своих религиозных убеждений.

Как бы то ни было, неоспоримо: Федор Ртищев, намного опередив время, стал одним из первых наших граждан, почувствовавших личную ответственность за все, что происходит в его стране.

Как писал Василий Ключевский о династии Романовых, «что-то роковое тяготело над новой династией: царевичи, повторяя своего родоначальника, оказывались болезненными и хилыми». Действительно, уже к тридцати годам первый из династии – Михаил, как говорили тогда, настолько «скорбел ножками», что его «до возка и из возка в креслах носили».

Да и на престол наследники вступали, не дозрев толком до власти. Из первых царей этой династии Михаил, Алексей и Иван надели короны в шестнадцать лет, будучи еще недорослями. Петра короновали в десять.

Вот и Федор Алексеевич сел на престол очень молодым (в пятнадцать лет), но уже тяжело больным человеком. Да и правил недолго – с 1676 года по 1682, всего-то шесть лет. Видимо, поэтому о нем обычно и вспоминают мельком. И совершенно зря. Это со здоровьем у Федора были серьезные проблемы, а с головой – все в порядке. Было и стремление сделать для Московского государства все, что успеет за несколько лет, отведенных ему судьбой на троне.