Я выпадаю в осадок.

 Затихаю и не знаю, что и сказать.

 Им всё равно на меня, на полицию. Они пришли за тем, что портит жизни людей – деньгами.

 – Вы не имеете права!

 – Ага, – спокойно.

 И, если мужчина, что придавливает меня к полу своим телом, сейчас невозмутим, меня колошматит. Всю трясётся от страха, злобы и нервов.

 Они всё заберут. И нет больше тех денег, которые я должна Рихтеру.

 Да пропади ты всё пропадом!

 Тот день, когда я взяла этот шприц в руки!

 – Нашёл, – огорошивает. Я застываю. Меня ведёт на полу из стороны в сторону, но я всё равно замираю. Да, я не прятала деньги. Потому что не думала, что меня могут ограбить. Ещё и найти. Моя квартира в другом конце города…

 Тем более совершить всё это по заказу. Кто это, если не Шмидт? Рихтер? Узнал, что я всё собрала?

 Но зачем он тогда помог мне?

 Нет, это точно не он. С кем у меня были ещё проблемы? Каспар? Вряд ли я ему вообще нужна. Мы виделись всего два раза и то… Он знает только моё имя.

Кёлер… Он странный. Очень. От него не знаешь, чего ожидать, но он может сделать всё, что угодно. И ведь… Ему я не досталась на день рождения. 

– Валим, – голос второго бугая раздаётся в коридоре.

 – Всё забрал? – уточняет другой.

 – Ну, канеш. Я что, зря приходил, что ли? Проценты нам отстегнул, – и опять этот ржач, который добивает.

 Я не верну долг Рихтеру. Потому что теперь у меня банально ничего нет. Всё, что у нас было собрано всей семьёй, мы отдали. И теперь все сидят без денег. Кама немного оставила себе, но толку с них? 

 Мне даже стыдно будет посмотреть в глаза Каролине, когда она узнает, что её евро сейчас медленно уплывают за дверь.

 Мужик встаёт с меня, но вместо того, чтобы уйти вслед за тем вором… Присаживается рядом со мной на корточки. А я не хочу вставать. Потому что как только сделаю это, расплачусь. Горькие слёзы уже подступают к глазам.

 Обидно.

 Столько времени, столько сил… и всё впустую.

 Стальная хватка оказывается на длинных волосах. Амбал тянет за них, заставляя запрокинуть голову назад.

 – Знаешь, девчонка, – произносит поучительным тоном. – Не люблю русских, поэтому без обид.

 Я ничего не понимаю.

 И как только ладонь с мою голову обхватывает затылок… Половину лица простреливает адской болью.

 Зажмуриваюсь, шиплю и всё, что слышу – отдаляющиеся шаги.

 Он… Ударил меня об пол! Головой! Из-за чего всё вокруг кружится. В глазах темнеет.

 И пока пытаюсь прийти в себя в квартире с открытой нараспашку дверью, я остаюсь одна…

 Рихтер 

 – Выбор был плохой, – протягиваю пачку денег. Нет, с этой девчонкой я точно разорюсь. – Ей стало плохо, она ушла. Просила передать.

 Шмидт растерянно смотрит на сорок кусков перед ним. Хотел добавить ещё, но подумал, что слишком палевно. Откуда у девчонки, что собирает повсюду деньги, ещё? Накинуть. Как компенсацию.

 – Как? А именинник?

 И это всё, что его заботит?

 – Я заказал ему другую девицу.

 – Нет, Александр, ты не понимаешь, – начинает смело, немного экспрессивно. – Виола то, что я хотел.

 Хмм.

 – Почему? – брови сами сходятся вместе.

 – Она – девственница. Натуральная. Без всяких операций. Кёлер любит таких. Знаешь, как бы его вставило?

 Хочу усмехнуться, но продолжаю держать на лице маску спокойствия и безразличия.

 Уже не девственница.

 И скажу честно – не зацепила бы она меня, не впрягался бы за неё сейчас.

 – Я понял, – киваю. – Дай полчаса. Но к той не лезь. Себе заберу.

 – Ааа, – ехидно тянет. Глазками сверкает. На кресло откидывается, будто в нашей встрече и моей заинтересованности он помог. – Вот оно что… Решил себе девчонку захапать. Одобряю, одобряю, хорошенькая… Сестричка у неё тоже ничего такая. Они чем-то похожи. Но у той балласт…