– Лучше переоценить себя, чем недооценить.

– Продолжай.

– Так вот, когда в УПСе появилась вакансия, я без труда занял освободившееся место. О своей сделке с Управлением я тут же сообщил в особый отдел ГРУ и вскоре был приглашен для беседы с полковником ГРУ Яновым.

«Так Янов стал оператором двойного агента с оперативным псевдонимом Релизер», – мысленно подвел черту Жердев.

– Еще один вопрос. Ты подслушал наш с Биленковым разговор.

– Да.

– Я еще ничего не спросил, не перебивай меня.

– Извините.

– Разве мы с Биленковым говорили об убийстве полковника Джиганшина? Я что, назвал конкретную фамилию?

– Вы сказали о ликвидации безымянного полковника ГРУ на сленге. Вы были недовольны Биленковым, Биленков был недоволен вами: «Мне надо было его отпустить?» – «Не твое это дело – творить суд и расправу над полковником ГРУ». Я вспомнил только одну расправу над офицером Главного разведывательного управления, и он был в звании полковника.

– Какие еще выводы ты сделал из нашей беседы?

– К сожалению, вы быстро свернули ее, оставив Биленкова одного, и тот снова начал разговаривать со своим бейджиком.

«Похоже, так и было», – вспомнил Жердев, досадуя на свою несдержанность в разговоре с подчиненным.

– Хорошо, я понял. Слушаем дальше.

«Михаил Николаевич…»

«Да?»

«Мне неловко говорить об этом, но… я рассчитывал на вознаграждение».

«…Ты, случаем, не залез в долги?»

Жердев снова отметил беспокойство в голосе подполковника военной разведки, и снова это странное прищелкивание языком. Он не мог объяснить, почему его привлек этот отрывистый звук, как не мог оставить этот вопрос открытым, и снова обратился к Маевскому:

– Слышали? Ну, что это за звук?

– Ах, это… – позволил себе усмехнуться Андрей. – Янов бросает курить.

– Я это уже слышал.

– Он посасывает какие-то антиникотиновые конфетки. Они миндалем пахнут.

Жердев покивал. В своих размышлениях о прилипшей к зубам ириске он вплотную приблизился к разгадке.

– Хорошо. Слушаем дальше.

«У меня нет долговых обязательств. Я живу по принципу: не давай в долг и не бери взаймы».

«Мудро… Конечно, финансовый вопрос будет решен в самое ближайшее время».

Пауза. Жердев уловил в голосе Янова нотки нерешительности или сомнения. Иначе говоря, его последняя фраза воспринималась по-другому: «Возможно, этот вопрос будет решен».

Что ж, Янов был не очень острожен в выборе интонации, и это стало, наверное, переломным моментом в поведении пресс-релизера: как человек, он сделал выбор в пользу лучшего.

Но и Михаила Янова можно понять. Для разведуправления наступили не самые лучшие времена. Начальника ГРУ перестали приглашать на Совет безопасности (его проводил президент по понедельникам), финансовый поток ослабел. У Жердева сложилось впечатление, что «Аквариум» посадили на самоокупаемость, то есть ведение производства, при котором расходы покрываются собственными доходами. Самовыживание, одним словом. В этом плане военное разведывательное ведомство стало уязвимым, и подтверждение тому – сбежавшая на берег корабельная крыса.

– Да, я рассчитывал на вознаграждение, – подтвердил Маевский. – Своим окладом бывают довольны только святые на иконах. У меня есть гараж, но нет машины.

– Гараж «импортный», разумеется.

– Разумеется.

Если бы Янов пригласил журналиста для беседы в свой кабинет, если бы в углу кабинета высился сейф, в котором хранилась наличность, в том числе и в валюте, Жердев не узнал бы о предпринятых против него мерах. С этой мыслью он, стоя к Маевскому спиной, отсчитал пятнадцать тысяч долларов.

– На днях в автосалоне я видел новый «Форд-мондео». Думаю, пятидверный хетчбэк тебе подойдет.