Ни в коей мере не симпатизировавший откровенным революционерам выдающийся российский писатель-гуманист В.Г. Короленко писал о том, что две трети вины за кошмар революционных событий лежит на допустившем их государстве. Лишь одну треть вины возлагал он на «мерзавцев», эффективно пользовавшихся сложившейся ситуацией и усугублявших общественный развал ради захвата власти и удовлетворения своих низменных инстинктов.

Революция с точки зрения политологии (а не более укорененной в общественном сознании пропаганды) представляет собой разрушение доказавшей свою неэффективность политической системы (и, само собой разумеется, решительную замену связанной с ней правящей элиты) при мобилизации активности широких народных масс. (Интересно, что естественным образом следующий за ней и являющийся ее логическим продолжением и завершением этап общественного развития – оформление возникшего в результате революции хаоса в новую политическую систему и формирование новой общественной элиты с вытеснением из общественной жизни не способных на созидание или не заинтересованных в нем элементов – как правило, трактуется романтически настроенными наблюдателями и аналитиками как «контрреволюция».)

При всей опоэтизированности термина «революция» ни при каких обстоятельствах нельзя забывать, что она является высшей, причем не просто самой суровой, но самой опасной и разрушительной для самого общества формой возмездия: государству – за неэффективность его управления, а самому обществу – за длительное примирение с этой неэффективностью.

В современной России, разрываемой целым комплексом разнородных конфликтов, она вполне может привести к распаду страны, ее окончательной территориальной и национальной дезинтеграции и безвозвратному уничтожению.

Эта угроза, еще в 2002 и даже 2003 году практически не существовавшая, а в 2004 и даже в начале 2005 года еще вызывавшая насмешки лиц, склонных к отрицанию реальности ради краткосрочного сохранения своего внутреннего комфорта, сегодня представляется абсолютно реальной и отрицается лишь недостаточно грамотными или недостаточно добросовестными аналитиками.

Человеческому сознанию по вполне объективным причинам свойственно отворачиваться от страшного, прятаться от него, инстинктивно отказываться от попыток его понимания и, соответственно, анализа; в этом отношении ближайшими родственниками людей являются, без сомнения, не обезьяны, крысы или свиньи (которые, как показали исследования, также обладают относительно высоким интеллектуальным потенциалом, но используют его не сильнее, чем средний российский чиновник), но страусы.

Однако понятное желание быть достойными звания человека и улучшить, а не ухудшить мир требует от нас ответственного отношения к своей истории, особенно к современной, в сотворении которой мы принимаем непосредственное участие и неотъемлемым элементом которой являются наши собственные жизни и, в частности, совершаемые (или не совершаемые) нами поступки.

Революция – это ужас, однако не имея никакой реальной возможности (что было показано в книге «Россия после Путина») предотвратить, мы должны пережить и преодолеть ее, превратив надвигающийся кризис в катарсис, оздоровляющий и преображающий не только нас, но и все наше общество и открывающий ему новые пути поступательного, созидательного развития.

А для того, чтобы избежать ожидающих нас опасностей, в том числе опасности распада и уничтожения нашей страны, мы должны не панически отдаваться на милость общественной стихии, но цепко, неустанно, изобретательно и разнообразно бороться за свое будущее. Для выживания и победы необходимо хорошо сознавать опасности и, не страшась смотреть им в лицо, понимать, что, как и в какие моменты надо делать для выживания и победы.