– Не уверена...

– Отлично, тогда начнём.

Несмотря на то, что в дверь уже вовсю ломилась армия дохляков, они всё ещё не додумалась обойти башню со стороны окна, что, несомненно, радовало. Впрочем, что радовало Ноланда ещё больше, дак это то, что за долгие годы Сильвия не потеряла своей решительности, казалось даже наоборот, приумножила. Поэтому уже через несколько секунд она принялась торопливо спускаться, пусть и с неумелой опаской.

– План, конечно, хорош. – Вновь задумался Ноланд. – Но как теперь нам выбраться из замка? Опасно недооценивать две вещи: армию глупцов и армию дохляков, обе задавят числом.

– Они спускаются по верёвке! Вниз, быстрее! – Вовсю заорал стражник, выглянувший из окна.

– Ну началось... – Огорчился охотник за головами и обратился к Сильвии. – Давай чуть-чуть побыстрее.

– Я стараюсь...! – Нервно ответила Сильвия. Похоже, у неё всё ещё временами бывает скверный характер... Как и прежде.

Пусть Ноланд и Сильвия успели-таки спуститься, однако почти тут же попали в окружение. Ситуация оказалась настолько паршива, что охотнику за головами даже пришлось снять со спины свой огромный полуторный меч и не менее огромный щит.

– Бравые воины, вынужден вас предупредить. Если нападёте, крови не миновать.

– Именно. Твоей крови! – Ринулся в бой громкий дохляк, но один выпад щитом по башке тотчас остудил его пыл.

Благодаря большому опыту, огромному мечу и щиту, а также почти непробиваемому композитному доспеху, Ноланд чувствовал себя комфортно даже в сражении против целой толпы. Более того, и в разговоре, и в бою, он всегда отдавал предпочтение именно «прямоте», независимо от собеседника или противника. Наверно это он перенял от учителя Горхана, ведь тот тоже ненавидит «грязные» уловки и ложь.

– Не вмешивайся. – Предупредил охотник за головами и ринулся прямо на толпу обмороков.

С первых секунд боя стражники тут же попытались навалиться всей толпой, но их остановил прямой пинок охотника за головами. Ещё одну кучку дохляков он оттеснил выпадом щита, и только тогда начал сражение, пользуясь хаосом и давкой в рядах противника. Тактика Ноланда оказалась донельзя простой, но крайне эффективной: если противников много, он их оттеснял и пытался сбить с ног, если мало, то атаковал уже сам, при этом, не гнушаясь бить ногами и щитом, чтобы вывести противника из боевой стойки.

– Не растягивайтесь! – Послышался крик из толпы. – Нападайте флангом!

Как только Ноланд увидел «источник приказов», то тут же подобрал чей-то меч с земли и успешно закинул его в голову командира. После этого приказы закончились, а бравые воины, похоже, начали немного нервничать.

– Что, уже всё? – Подумал охотник за головами. – Как-то быстро они потеряли волю к победе.

За долгие годы на арене Ноланд понял только одно: проигрывает тот, кто первый усомнился в победе, поддавшись страху. Точно волк, охотник за головами научился чувствовать этот страх даже за километр... И когда Ноланд его почувствует, его уже ничто не остановит.

– И вы себя называете воинами!? – Взбесился Ноланд и попутно свернул шею атакующему. В этот миг его словно подменили, без страха, точно в неистовом безумии, он ринулся прямо на толпу и та... Отступилась.

Размашистый удар правой рукой и шлем стражника улетел восвояси, следом удар головой и стражник последовал за шлемом. Потом отчаянная атака ещё одного стражника, но Ноланд лишь махнул рукой и меч полетел в сторону, после чего поднял безоружного бедолагу над головой.

– Эй вы, чего встали, идите сюда! – Злобно закричал Ноланд и размашисто кинул тело стражника в толпу испуганных солдат. – Ну же! – Закинул он подобранный меч туда же.