Брэд, 18 лет
В восьмом классе я ходил в католическую школу для мальчиков, где настоящей религией были представления о настоящем мужчине. Самый крутой парень в школе назвал меня слабаком, и из-за этого я проиграл борьбу с ним, и до конца года про меня постоянно сплетничали. Так что я сменил школу и перестал заниматься чем-то хотя бы отдаленно казавшимся умным или полезным, вроде написания статей для школьной газеты или игры в шахматы, а теперь провожу время за игрой в хоккей и веду себя как Блуто из сериала «Зверинец». Бьюсь об заклад, каждый второй парень в каждой старшей школе ведет себя как я. Может быть, это и нельзя назвать оправданием, но я готов поспорить, что на самом деле никто в итоге не меняется. Кроме того, до колледжа осталось два года, думаю, тогда я стану тем замечательным парнем. В то же время моя мама, моя девушка и моя шестилетняя сестра (а теперь, возможно, и вы) – единственные, кто действительно знает мой страшный секрет. Что в половине случаев я всего лишь тупой придурок.
Джек, 16 лет
Помните, что каждый мальчик индивидуален. Мальчик, которого вы знаете, может не заботиться о том, чтобы соответствовать содержимому матрицы. Он может презирать ее, но все равно он общается с людьми, которые судят и его, и себя по этим правилам. Он получает постоянный поток сообщений от культуры, в которой живет, о том, каким должен быть настоящий мужчина.
Один из самых понятных уроков, который преподносит нам МДКМ, заключается в том, что самый простой способ доказать свою «стандартность» – это унижать и отвергать девушек и немужественных мальчиков. И мы этому содействуем. В повседневной жизни взрослые по-прежнему часто мотивируют мальчиков, приравнивая плохие результаты или слабость к женственности. Даже не понимая, что делаем, мы говорим мальчикам: «Не бросай, как девчонка!», или «Ты кричишь, как маленькая девочка!», или «Не плачь! Ты большой мальчик!» (из чего следует, что девочки плачут, а плакать всегда плохо, и это является проявлением слабости). Некоторые люди оправдывают эти комментарии, говоря: «Но это правда. Большинство мальчиков бросают лучше, чем большинство девочек. Маленькие девочки кричат на более высокой ноте. Девочки легче распускают слезы, чем мальчики». Однако, когда люди говорят такое мальчикам, они заставляют их проводить связь между некомпетентным поведением, или поведением, которое люди могут высмеять, и поведением, соответствующим девочке.
Мальчики начинают слышать подобные комментарии на детской площадке к тому времени, когда они переходят в четвертый класс, и сразу же понимают, что это используется для унижения. К средней школе у них формируется более четкое представление о том, что это означает в контексте Мира Мальчиков. Они знают, что любое поведение, вызывающее эти обвинения, должно быть немедленно искоренено. Если мальчик носит разноцветные махровые носки, любит канал Disney, расстраивается, когда кто-то грубит, или защищает кого-то, кто носит махровые носки или любит Disney, то он становится мишенью сверстников. В старших классах эта динамика настолько сильна и повсеместна, что большинство мальчиков не осознают, насколько это сковывает их поведение. Если они видят, как другого дразнят за то, что он носит что-то, не входящее в правила внешнего вида Мира Мальчиков, или за то, что он жалуется на то, что люди плохо с ним обращаются, или если в более старшем подростковом возрасте они наблюдают, как друг использует девочку в своих интересах, принуждая ее к сексу, они знают, что ничего не могут сказать, иначе их заклеймят.