– Ого, да это же наш рыжик! – бодро воскликнул Тёма. Вскочив на ноги, он торопливо стал отряхивать джинсы. – Теперь ясно, где прячется воришка – в бывшем пионерском лагере!

– Где, где? – недоуменно переспросил Антон.

– В пионерском лагере, – повторил Тёма, снисходительно глядя на растерянных друзей. – Мне мама однажды про него рассказывала. Когда-то в детстве она провела здесь целое лето, все три смены. Папа здесь тоже бывал, только надолго его не хватило – сбежал через неделю домой.

– Пионеры… – задумчиво пробормотал Антон. – Что-то я про них слышал. Кажется, это были ребята приблизительно нашего возраста. Они носили красные… э-э…

– Галстуки, – поддержал его Родик. – Однажды я видел старые папины фотографии. Он был как раз в таком галстуке, и бил в барабан. А рядом стояли другие парни и девчата, тоже в галстуках, белых рубашках и шортах. Все зачем-то прикладывали согнутые руки ко лбу.

– Это они так честь отдавали, – пояснил Тёма.

– Кому?

– Ну, своему командиру, или начальнику пионерского лагеря.

А вы разве не знали, что здесь, в лесу, находится старый пионерский лагерь нашего ИБИПа? В те, далекие советские годы он назывался то ли «Звезда», то ли «Звездочка», не помню точно. Нет, «Искорка»! Здесь летом отдыхали многие петровские дети – те, что ныне стали взрослыми. Мама говорила, что папа Антона был отличным спортсменом, победителем многих соревнований в этом лагере. Разве Сергей Алексеевич ничего тебе об этом не рассказывал, Тошка?

Антон мотнул головой. Он отчаянно пытался сообразить, каким же образом пионерский лагерь остался для АРТ белым пятном на карте Петровского. Хм… получается, что лагерь примыкает к северной ограде ИБИПА – той, что находится сразу за гаражами. Туда он с ребятами действительно ни разу не лазил – да и зачем? А с другой стороны ограды находится давно заброшенная стройка, где вообще нет ничего интересного, кроме битых кирпичей. Вот и получается, что к бывшему лагерю оставался только один свободный доступ – здесь, возле Вонючки! А эту речку лично он терпеть не может, потому что она действительно воняет всякой химической гадостью.

– Ну, и дела! – наконец, сказал Антон. – Вот это называется: век живи, век учись. Могу поставить свой МР3-плеер против дохлой мыши, что никто из наших знакомых парней и слыхом не слыхивал про этот заброшенный лагерь! А это значит…

– А это значит, что мы его первыми заново открыли! – азартно воскликнул Родик и даже потер руки от удовольствия. – Ну, ребята, считайте, что мы нашли нечто вроде острова Сокровищ! Этот лагерь будет почище, чем Еловый остров, где мы сейчас играем в космическую пехоту. И через болотную гать перебираться не придется… Клёво! Вот повезло, так повезло!

Тёма поморщился и указал на участок вскопанной земли.

– Это еще не факт, что повезло, – с хмурым видом произнес он. – Помните, небось, как на острове Сокровищ главарь пиратов Морган убил и закопал в землю нескольких своих товарищей? Мне это место что-то не больно нравится. А вдруг там на самом деле спрятан чей-то труп?! Вечером расскажу про это отцу… Ну, а сейчас пошли, поищем рыжика. Заодно поглядим, что осталось от старого лагеря. Может, там зарыты какие-то тайные пионерские клады?

Плотно пригнанные друг к другу темные доски местами потрескались, но нигде не было видно ни единой щели. Как Родик не старался, ему так и не удалось разглядеть, что же находится там, за оградой. Бывший пионерский лагерь зарос высокими елями и соснами, каких не было в окружающем лесу. Но ведь должны же быть там и какие-то строения! А раз есть строения, значит, может быть и охрана. А с любой охраной у него отношения как-то не складываются…