– Возможно, произошла ошибка… ― наконец, предположил он. ― Перед тем, как доступ к башне ограничили, могли просто перепутать или посчитать, что…

– Ты вроде говорил, что это было давно, ― хмыкнул Балиан. ― А теперь посмотри на это.

И он жестом фокусника извлек со дна ящика длинную цепь, усеянную острыми шипами.

Юан нагнал Илдиона еще до того, как он покинул площадь. Илдион, хоть и мрачный из-за предстоящего испытания, но все же немного расслабившийся, потому как успел подумать, что тяжелое время объяснений пока миновало, вынужден был снова напрячься. Неспроста ведь, думал он, его нагнал Розенгельд! Да еще с такой широкой улыбкой ― наверняка что-то задумал.

Как ни старался Илдион держать свои эмоции при себе, когда он посмотрел на Юана, остановившегося рядом с ним, в глазах невольно промелькнуло подозрение. Тот это заметил и, смеясь, поднял руки:

– Ничего я не задумал. Просто поговорить хотел, ― Юан смерил Илдиона заинтересованным взглядом. Несмотря на то, что тому было всего лишь шестнадцать, тогда как ему уже стукнуло двадцать два года, они были практически одного, немалого роста. ― Слушай, а кто твои родители?

– Не поверишь ― отступники, ― Илдион состроил скорбную мину. ― Странно, что тебя не уведомили.

– Да я не о том, ― Юан продолжал улыбаться. ― Эндерглидцы? Или кто-то из них был градеронцем?

– Понятия не имею, ― усмехнулся Илдион. ― Ни разу их не видел. Не помню, по крайней мере.

Это было ложью. Илдион прекрасно помнил свою мать и, более того, даже знал отца, что в кругах отступников было явлением крайне редким, почти невозможным. Но сообщать об этом кому-либо Илдион не собирался, и, особенно, власть имущим, к коим он относил и Юана, и его братьев.

– Понятно… ― Юан, не отставая, пошел вместе с ним по главной улице. ― А ты действительно хотел помочь Рилану?

– Называется, ничего не задумал? Да, представь себе! Хотел помочь Рилану. Теперь можешь сказать на суде, что я подтвердил твои слова в неофициальной обстановке.

– Суда не будет, ― пояснил Юан. ― Тристан все еще не уверен, что ты виновен, хотя все говорит по крайней мере о том, что именно ты был в библиотеке.

Это был первый раз, когда Илдиону открыто намекнули о его преступлении. Но он не потерял присутствия духа, а тут же смекнул, как это можно использовать в своих целях.

– Слышал эту историю. В том числе от ваших мелких. Обвинение прилагалось. Только Тристан не дурак, наверняка понимает, насколько это глупо.

– Почему глупо? Библиотекарь видел, что у того, кто украл карты, были золотистые волосы. Такие есть только у нас да у тебя.

– Во-первых, уверен, что вы не проверяли всех эндерглидцев поголовно на предмет цвета волос, ― Илдион криво улыбнулся. ― Во-вторых, библиотекарь, если я правильно понял, терял сознание ― мало ли что ему могло привидеться. И, наконец, в-третьих, мальчишки вопили о том, что все это было около книг на Святом языке.

– Ну да, ― припомнил Юан. ― Карты рассортированы как раз с помощью него.

– Ну да, ― повторил Илдион. ― Так что потрудись, если уж хочется докопаться до истины, напомнить нашему достославному советнику, что, во-первых, мне вход в библиотеку запрещен. Я там ни разу не был и понятия не имею, что и как там устроено. А, во-вторых, где мне было выучить Святой язык?

Илдион с удовольствием ответил, что его слова вызвали у Юана растерянность. Видимо, никто раньше и впрямь не подумал о том, что ему попросту негде получить подобные знания. В пустоши, понятно, это было из разряда анекдотов, а когда он оказался в Эндерглиде, обучения ему никто не предложил. В роли учителей здесь выступали только родители или опекуны, либо же, если у них водились деньги, можно было поручить эту работу кому-нибудь другому. Исключение составляло обучение воинскому искусству, однако этой чести удостаивались немногие. Илдиону пришлось довольствоваться первым вариантом, но старик обучил его только чтению, обычному письму и истории ― всему, что знал сам.