Светозарову, конечно же, хотелось говорить совсем об ином, но двух часов, по идее, должно хватить для всего. Поэтому он миролюбиво спросил, начиная переговоры:

– А надо помогать?

Крафа так и дернулся всем телом:

– И ты еще спрашиваешь?! Сам ведь видел, как таких тварей трудно уничтожить. А если они еще и большой бандой заявятся? Да я ума не приложу, что делать, если они целым десятком в Янтарный припрутся. Только и останется, что ядерные бомбы на них сбрасывать. А те еще отыскать надо. Ну и о последствиях такой бомбардировки даже думать не хочется… Так что нам следует продумать, как и чем бороться с ожидаемой агрессией.

Граф Дин постарался быть последовательным:

– Изначально: ты можешь перекрыть проход на Янтарный, что на площади города Эрегарт?

– Нет. Это нечто древнее, от меня не зависящее. Как и прочие запреты прыжка со всех иных участков Трабиянта.

– А вот скрывать от союзника ничего нельзя! – Дмитрий сменил тон на барский, пафосный. – Как же ты, голубчик, по столицам да университетам шастаешь? Да еще и лучших учеников за собой в путешествия увозишь?

Некоторое время Гегемон смотрел на собеседника хмурясь, исподлобья. Видимо, сомневался, стоит ли раскрывать некие особенные тайны. Потом решился:

– Могу и поделиться одним секретом, все равно ты им не сможешь воспользоваться. Возле самого священного колокола Клоц есть некое место, в которое могу попасть только я. А уже из него могу прыгать по всей планете. Через него и возвращаюсь в иные миры. Плюс ко всему есть специальный метод прыжка, о котором знаю только я и могу пользоваться только со своей силой. Слабаки так не потянут… Ну а по поводу Эрегарта напомню еще раз: там я бессилен. Умел бы, закрыл бы наглухо пробой в пространстве, которым пользуется телепорт от плагри. Но не получается, что я только ни пробовал. К тому же тот первый, развоплощенный монстр-кентавр содержал в памяти информацию о полной секретности своих перемещений от остальных соплеменников. Поэтому я решил, что никто про канал больше не знает, никто больше не нагрянет, и приказал эвакуировать город чисто в профилактических целях.

– Понятно… А что, если сейчас, немедленно, прыгнуть в мир плагри и там нанести ядерный удар? Вдруг удастся уничтожить оставшийся там телепорт и тем самым сбить все настройки?

Трибун скорбно кивнул:

– Отличная идея, и очень жалею, что давно этого не сделал. Мог бы и успеть… Но сейчас, когда оттуда пришли сразу два монстра, наверняка уже поздно прятать концы в воду.

– И все равно, почему бы не сместить войну на территорию этих уродов? Уж там точно нам ничего жалеть не придется. Уничтожение мира людоедов – это благо, превышающее и покрывающее все минусы такой бомбардировки.

Союзник возражений не имел, но опасался ловушки. Раз кентавры настолько разумны и сообразительны, что пользуются проходами в иные миры и даже умеют настраивать свои телепорты на четкое возвращение тел по заданной программе, то они могли и подстраховаться, прикрывая свой мир от справедливого возмездия за людоедство.

Но на эти опасения граф Дин ответил со всей широтой своей души:

– Если сам опасаешься, отправимся туда с бомбами вдвоем. Так согласен?

Крафа кивнул, и Дмитрий продолжил:

– Но почему бы нам не привлечь в союз более сильного соратника? Я имею в виду Водоформа.

Крафа скривился с сомнением:

– Пусть его пришлось бы использовать и не против плагри, но о таком союзнике я мечтаю с момента нашего последнего расставания с тобой. Ситиньялло при желании мог бы не просто уничтожить кровожадных монстров, а сотворить с ними такую же трансформацию, как некие силы мира без правительств сотворили с Сельестром Чари. Ну… это тот урод-путешественник, которого я развоплотил…