Еще через час Тед увидел, как среди звезд, в стороне от распухшего серо-желтого шара Луны, появилось крошечное бледное пятнышко. Его можно было принять за звезду, если бы не обычный для «Ж-сфер» розовый свет.

Это был Донован.

Пятнышко вскоре остановилось, и Тед услышал знакомый до дрожи в коленях голос Отца – хриплый, неприятно режущий ухо, словно стекло скребло по стеклу. И все же этот голос по-своему завораживал.

– Привет, малыш, – сказал Донован. – Прости меня, старика, за то, что заставил тебя ждать – я стал плохо переносить дальнюю дорогу.

– Привет, Отец, – сглотнув, ответил Тед. – Не знаю, постарел ты или нет, но я уж точно давно не малыш.

– Вот как? – добродушно хмыкнул Донован. – С каких же это пор? Разве не я утирал тебе сопли, когда впервые усаживал на хребет твоему «Ягуару»?

– С тех пор прошло уже двадцать лет, Отец, – напомнил Тед. – Плюс три года после того, как меня сбил апостол Джоунс.

– О, я очень сожалел об этом прискорбном случае, Тед! Если хочешь знать, я даже отлучил Джоунса на месяц, и это было для меня суровым, но заслуженным наказанием. А о тебе я скорбел и не раз вспоминал в своих проповедях. Ты был самым способным из моей паствы, малыш, и я рад, что «Ягуар» каким-то чудом спас тебя от смерти. Но почему ты скрывался от меня все эти годы, почему не подал о себе весточку?..

Тед промолчал, до боли в пальцах сжав ручки руля. Только не дать ему заговорить меня, с отчаянием подумал он. Только не дать заговорить…

– Кстати, малыш, а почему ты не включаешь видеосвязь? – продолжал ласковым, почти отеческим голосом Донован. – Разве ты не хочешь увидеть своего старого наставника?

Тед, поколебавшись, нажал на одну из кнопок. Тотчас в метре от его лица вспыхнул экран, на котором появилось отчетливое изображение Отца Донована и его знаменитого на всю Солнечную систему «Белого дракона».

Донован был весьма колоритной личностью. Ему уже перевалило за сто семьдесят, и, судя по газетным заметкам, Отец вошел в первую десятку земных долгожителей. Но внешне он выглядел пятидесятилетним мужчиной в самом расцвете сил. Высокая мускулистая фигура античного борца, бычья шея, массивная лобастая голова, как у самого Помпея, только не плешивая, а украшенная густыми седыми волосами, собранными в стянутый на затылке хвост. Глаза, как обычно, закрыты большими темными очками – шлемов Донован не признавал, хотя строго наказывал юнцов, пренебрегавших этой важнейшей частью экипировки. Мало кто видел глаза Отца, но Тед был некогда дважды удостоен столь высокой чести. У Донована были глаза садиста-убийцы и одновременно мудреца, переворачивающие душу, как плуг поднимает пласт непаханого дерна.

– А ты недурно выглядишь, малыш, – сказал Отец, в свою очередь, разглядев физиономию Теда. – Две пластические операции или три, а? Даже татуировку навел… И все это только ради того, чтобы скрыться от своего наставника и друга, а три года спустя пригласить на встречу?

– Я с тобой не просто встречаюсь, Отец, – хрипло возразил Тед. – Я вызвал тебя на дуэль.

– Дуэль? Вот как… – насмешливо заметил Донован. – А я-то грешным делом подумал, что апостол Роул опять что-то напутал. Дуэль… Давненько я не слышал вызовов. И в чем же причина, малыш? Неужто в этой шлюхе Хельге?

– Вот как, она уже шлюха? – глухо спросил Тед.

– Уже? Она всегда и была ею, малыш. Разве до сих пор не понял? Потому-то я и отнял ее у тебя, Тед. Угораздило же втюриться именно в Хельгу… Я сразу понял: она просто морочит тебе голову, а сама готова лечь хоть под мотоцикл. Пришлось сделать мальчику больно – для твоего же блага.