– Господин викарий попросил вас поторопиться, – стоял на своем Орент.

Габриель снова проигнорировал настойчивую просьбу хозяина кафе, члена ордена, видимо, с большим стажем. Он наверняка видел самого Хосемарию Эскриву, пусть даже в 1975 году, который стал для основателя и первого прелата ордена годом его смерти. И вдруг спросил об этом.

Бармен покачал своей седой головой:

– Нет, я не видел его. Но я был на его канонизации в Ватикане.

«5 октября 2002», – покивал Габриель. В этот день он тоже был на площади Святого Петра, где собрались паломники со всего мира. Хосемария Эскрива был причислен к лику святых под восторженные крики и гром аплодисментов многих десятков тысяч мирян…

Он допил вино, отверг попытку Орента вручить ему салфетку. Достав из кармана белоснежный платок, приложил его к влажным губам, оставляя на ткани следы своих губ. Молча кивнул бармену: «Я готов, ты можешь проводить меня».

Габриель шагнул в низкий проем, освещенный изнутри красно-желтоватым светом. Ступив на небольшую каменную площадку, он, прежде чем спуститься по лестнице, ответил кивком на приветствие своих подчиненных – лет тридцати, крепкого телосложения мужчин. Один стоял справа от прохода, другой слева.

Габриелю показалось, он перенесся на полгода назад, во всяком случае, он уже пережил нечто очень похожее шестью месяцами ранее. В тот раз он также опоздал, и прелат, которому по рации сообщили о приходе последнего припозднившегося участника мероприятия, не видя Габриеля, приступил к обряду.

Та сцена полугодичной давности отчетливо запечатлелась в голове Габриеля, и он вспомнил ее в мельчайших подробностях. Сейчас ему казалось, все повторится: прелат возьмет слово, затем даст его принимающимся в члены ордена, и так будет продолжаться до бесконечности.

Петр Юсупов не находил себе места. «Где Дечин?» – спрашивал он себя. Русскому шкиперу, чтобы спасти свою шкуру, надо бежать к викарию, просить аудиенции у прелата. Только это спасет его в целом, в том числе и от преследования со стороны Юсупова.

Есть ли другая сторона? Есть. Полковник пришел к этому выводу, хорошенько поразмыслив. Дечин обязан понимать, что только последовательные шаги самые логичные, простые и надежные. Юсупов имел в виду преступную деятельность экипажа «Беглого огня». Они нарушали территориальную границу Испании, обслуживая клиентов; они были ячейкой в незаконной иммиграции и наркотрафике – они мошенничали внутри этой ячейки; они стали на сторону Юсупова, принявшего раскаяние от умирающего епископа, также нечистого на руку, хотя тот не потратил на себя ни одного грамма золота. И дальше Дечину, единственному оставшемуся в живых, жизненно необходимо продолжить этот список, иначе он сам выпадет из него. Ему нужно встретиться с Юсуповым еще и по той причине, что он все потерял, а вернуть и дать больше мог только один человек – Юсупов. Прелат лишь поблагодарит его за верность ордену, а потом с его уст слетит витиеватая угроза.

Дечин знает о золоте, и это знание убьет его, если он не разделит его с единственным наследником сокровищ. В одиночку ему не справиться. Любой подельник – свидетель, а может быть, и его палач.

Юсупов хотел убить его. Но неудачная попытка вывела обоих на качественно новый уровень игры и отношений. «Неужели он не сможет этого понять?» – нервничал Юсупов, играя желваками.

С этими мыслями он встретил Габриеля Морето, этого хитрого лиса с зубами акулы.

Внешность главы службы безопасности всегда удивляла Юсупова. Фактически у Габриеля не было шеи. На чем держится его голова, может, на ключицах, – полковник этого не знал. Но его всегда необоримо тянуло расстегнуть на его груди рубашку и посмотреть.