Петр I использовал любой повод, чтобы устроить публичное дефиле своих гвардейских полков, заставить горожан восхищаться ими и бояться их. Так, в начале апреля 1710 года, узнав, что Преображенский полк пришел и стал лагерем под Петербургом, он незамедлительно отправился туда, построил молодцов и лично повел их в город, через замерзшую Неву к Петропавловской крепости.

Значение гвардии в публичных празднествах и царских выходах усилилось в начале 1720-х годов, после победы в Северной войне[20]. Полки восхищали и горожан, и иностранцев, отмечавших ладное обмундирование и красивость. Фридрих Берхгольц[21], присутствовавший 6 января 1722 года на церемонии Крещения, записал: «Вид был чудный, потому что полки состояли все из красивых людей, в особенности первые шесть, принадлежащие к одной дивизии, т. е. Преображенский, Семеновский, Капорский, Лефортовский, Бутырский и Шлюссельбургский, хотя оба остальные также недурны. Во время шествия духовенства император ходил взад и вперед перед полками и командовал, не останавливаясь ни на минуту»[22].

Важную роль петровская гвардия играла в церемонии коронации Екатерины Алексеевны императрицей, состоявшейся в мае 1724 года в Москве. Это отражено в описании торжеств: «7 мая по утру обе гвардии Его Императорского величества и прочие баталионы пришли в Кремль и поставлены были на площади Иоанновской… И от самых апартаментов до церкви Соборной поставлены были по обеим сторонам гренадеры от гвардии, с их гренадерскими шапками, плюмажами убранными… Марш начался половиной Кавалергардии Императорской с офицерами оной на переди… Другая половина компании Кавалергардии Императорской заключала сей марш»[23].

Кавалергарды несли царские регалии и затем красиво, верхом, эскортировали императорскую чету в Вознесенский монастырь «с литаврами, трубами и другими своими». Их обмундирование было столь же пышным, как и облачение духовенства и парадное платье свиты: «Мундир на той Кавалергардии был кафтан сукна зеленого, супервест сукна красного, обложены позументы золотными, и на супервесте на грудях и плечах гербы императорские вышитые, перевязи бархатные красные, золотыми позументами обложенные, а на лядунках бархатных же вышиты вензелы, под короною императорскою, портупеи бархатные с позументами, и пряжки и погоны все вызолочены»[24].

Впрочем, еще большее число нижних чинов и офицеров участвовало в похоронной процессии усопшего императора: мушкетеры, более десяти тысяч гвардейцев, в том числе кавалергарды, флот и гарнизонные войска[25]. Этому печальному военному настрою соответствовало и облачение Петра I: его хоронили в красном, шитом серебром кафтане, в ботфортах со шпорами. В процессии участвовали и доспехи монарха, в которых его так часто изображали художники при жизни.

Кажется, новые петровские войска были повсюду – на парадах, шествиях, праздничных и траурных церемониях. Их славословили священнослужители во время публичных молебнов, об их подвигах сообщал церковный календарь, перечислявший недавние «виктории», одержанные петровскими войсками. Армия и особенно ее громкая победа в Северной войне становились темами маскарадов. В 1710 году Петр I завел обычай публично отмечать победу под Полтавой. Первое празднество было устроено в июле того же года у Петропавловского собора. Как можно догадаться, главными участниками действа, помимо царя, были его верные гвардейцы – преображенцы и семеновцы.

Эпизод из По

С офорта М. Мартена младшего Коллекция О. А. Хорошиловой

Юст Юль был свидетелем этого события: «Царь вышел к Преображенскому полку, построенному за крепостью, и отдал приказание, чтобы Преображенский и Семеновский полки расположились кругом на площади у собора… На амвон взошел архимандрит Феофилакт Лопатинский, ректор патриаршей школы в Москве, и совершил под открытым небом всенародное служение, заключившееся молебном. Затем раздался сигнальный выстрел, и открылась пальба с крепостного вала… Преображенский полк, которому сам Царь подавал знак к стрельбе, участвовал в общем салюте перекатным огнем. Повсюду выстрелы произведены были в три приема. Поздоровавшись сначала с окружающими его лицами, потом с полком, Царь спросил чару водки и выпил ее за здоровье солдат. Воздвигнутая на площади пирамида, приходившаяся в центре того круга, который образовали полки, была увешена 59-ю взятыми в Выборге знаменами и штандартами. С площади мы последовали за Царем в кружало. Его величество задал там пир. На пиру этом по обыкновению веселились и пили под гром пушечных выстрелов»