Селиверстов махнул рукой, показывая на стул, и строгим голосом произнес:

– Присаживайся, Алексей Терентьевич.

Капитан сел на стул, держа спину прямо, как и полагается сидеть перед старшими офицерами. Младше его по званию здесь был только старший лейтенант Лесничий. Но и присутствия двух полковников уже хватало. А человек в цивильной одежде по возрасту мог подходить только под старшие офицеры или даже генералы. Так и оказалось.

– Ну, ты, товарищ капитан, – продолжил Селиверстов, – здесь знаешь практически всех, кроме одного человека. Познакомься. Генерал Трофимов из Службы внешней разведки, он часто с нами сотрудничает, и ты его, скорее всего, уже видел. Можно его иногда называть не «товарищем генералом», а просто Виктором Ивановичем. Он не обидится, особенно если это произойдет в присутствии посторонних. Генерал тебе сейчас и расскажет, с чего ты со своей группой начнешь свою боевую службу в ЧВК.

– Тебе, капитан, не доводилось похищать людей? – начал Виктор Иванович с достаточно отвлеченной, как показалось, темы.

– Никак нет, товарищ генерал. Не занимался такими делами. Но, если требуется, группа готова к выполнению.

– А пленников выручать?

– Это было. И даже трижды. Дважды гражданских заложников, а один раз троих солдат внутренних войск у бандитов отбивали. Это было еще до того, как внутренние войска в Росгвардию передали.

– Северный Кавказ, я полагаю?

– Так точно, товарищ генерал, Северный Кавказ. Бандиты тогда под ментов работали, в ментовской форме, и с настоящими ментами тесную связь поддерживали, что вызывало дополнительные трудности. Нас бандитам просто «сдавали», но мы сумели отработать втихую, без огласки, не ставя местных ментов в курс дела. Это и помогло….

– Очень хорошо. Это серьезный опыт. А банды что собой представляли? Все три раза – разные?

– В первый раз была местная банда, наполовину криминалитет. Женщину, главу сельсовета, похитили. Потом два раза были банды, вернувшиеся с Ближнего Востока. В том числе и та, что под ментов работала.

– Конкретнее – откуда с Ближнего Востока?

– Одна банда из Афганистана. За талибов с америкосами воевали. Вроде бы благое дело делали, тем не менее они и среди мирных жителей особой жестокостью отметились. Вторая – ментовская, из Сирии вернулась в боевом составе.

– И как они? Я про тех, что из Сирии…

– Воевать умеют. Опытные. Неуступчивые. Сильно озлоблены. Я так понимаю, они мечтали домой героями вернуться, а их здесь, мягко говоря, холодновато приняли. На руках не носили и венков спасителей на них не вешали.

– А ты сам, Алексей Терентьевич, вообще как к событиям в Сирии относишься?

– Считаю, что наше вмешательство в тамошние дела должно быть в силовом плане более ярко выражено, товарищ генерал. Следует туда вводить спецназ. Тогда с террористами гораздо быстрее будет покончено. И работать при этом более выборочно. Именно там начинать выборочно работать – против выходцев с территории России и стран СНГ, потому что те же таджики, киргизы, казахи и узбеки, что оттуда возвращаются, не в своих республиках остаются, а в Россию едут, в наши города. Чем активнее мы будем действовать, чем больше их там уничтожим, тем спокойнее у нас внутри страны будет. Но это мое личное, товарищ генерал, мнение.

Генерал прокашлялся в кулак. Но не потому, что у него першило в горле, просто он готовился к большому монологу.

– Хорошее мнение, и я его по большому счету поддерживаю. Хотя в выполнении вижу много сложностей. Например, как определить, где воюют наши настоящие или бывшие соотечественники? Предвижу возражение… – Трофимов выставил перед собой раскрытую ладонь с короткими толстыми пальцами. – А для чего у нас существует разведка? Да, разведка существует и работает. Даже в тех сложных условиях, где успех дела определяется и национальностью, и вероисповеданием, что особенно бывает сложным. Здесь требуется проводить предварительно большие разведывательные мероприятия. Не скрою, они проводятся, но данные чаще всего поставляются в военно-космические силы. ВКС справляется с задачей уничтожения бандформирований лучше любого спецназа. Это уже проверено опытом. По крайней мере, работает почти без потерь, а любой спецназ вести открытые боестолкновения, да еще на чужой территории, вообще без потерь, я думаю, не сможет, хотя и стремится к этому за счет технологического преимущества. У себя в стране это получается лучше. А там могут возникнуть сложности, связанные с незнанием менталитета сирийцев. При этом, по данным тех же наших разведывательных мероприятий, потери вскоре могут быть и у военно-космических сил. Дело в том, что отрядам террористов еще несколько лет назад удалось захватить ограниченное количество комплектов зенитно-ракетных комплексов «Оса»