…В ходе задержания сотрудниками МВД вела себя предсказуемо. Во время допроса, проводимого агентами ОСО (под видомработников милиции), повела себя нестандартно. Ей удалось организовать вооруженное сопротивление и, проявив смекалку и мужество, совершить побег из хорошо охраняемого помещения: САДОВНИКОВА вывела из строя двоих наших агентов, а в дальнейшем, разбив окно и выпрыгнув со второго этажа здания ОВД, ушла от преследования сотрудников милиции…
САДОВНИКОВА проявила находчивость для того, чтобы выйти на контакт с отчимом (Ходасевичем В.Е., полковником резерва СВР). С его помощью была вывезена из города и в настоящее время скрывается…
В ходе закрытых полевых испытаний САДОВНИКОВА проявила отличную реакцию, мужество, смелость и интеллект. К числу недостатков может быть причислено недостаточное использование ею женского обаяния. Объект ни разу не прибегнул для своего спасения к попытке манипулирования противниками посредством соблазнения. Однако данный недостаток при соответствующей тренировке может быть устранен. Общий вывод: САДОВНИКОВА способна справиться с задачами оперативной работы в составе ОСО…»
…После того как Таня жадно прочла документ, первой ее мыслью было: она никого не убила! И ее охватила настоящая эйфория. Ей не надо больше прятаться, скрываться, убегать! Она свободна! Свободна! Свободна!
Но ей удалось скрыть свою радость и гневно спросить Чехова:
– Кто же, интересно, дал вам право проводить над живыми людьми такие эксперименты?
Володя обезоруживающе развел руками:
– Никто. А ты что, в суд на нас собираешься подать?
– А почему бы и нет! Вы мне, можно сказать, нанесли огромный материальный и моральный вред!
– Подавай, – усмехнулся Чехов. – Но учти: ни меня лично, ни эту бумагу ты, если вдруг начнешь с нами конфронтацию, никогда больше не увидишь. Станешь нас искать – не найдешь. А никаких доказательств у тебя нет и быть не может. Любой прокурор, когда ты ему про все случившееся расскажешь, тебя в психдиспансер за справкой отправит.
Таня секунду подумала и поняла: а ведь он, черт возьми, прав. И ей остается только смириться.
Пока смириться.
– У меня к тебе несколько вопросов, – сказала она.
– Хоть двадцать! – воскликнул гость.
– Как ты нашел меня здесь? Тебе помог Валерочка?
– Валерочка?
– Полковник Ходасевич, мой отчим.
– Да бог с тобой! Чтобы старый разведчик Ходасевич кого-то сдал!.. Тем более свою любимую падчерицу. Нет, у нас другие методы.
– Охотно верю, что Валерий Петрович меня не выдал… А он вообще знает о происходящем?
– Не знал и не знает. И, я надеюсь, ничего не будет знать.
– А как я ему объясню, что происходит?
– Мы с тобой выработаем и согласуем версию. А потом ты в разговоре с Ходасевичем ее озвучишь.
– Валерочку на мякине не проведешь.
– А это будет твоим первым заданием: провести собственного отчима.
Татьяна сделала вид, что пропустила мимо ушей слова о «первом задании», и сказала:
– Вопрос номер два: значит, патроны, которыми я стреляла в того мента, Ефимова, были холостыми?
Чехов кивнул.
– А те, которыми в меня шмаляли на улице? – требовательно спросила она. – После того как я сбежала из ментовки?
– К сожалению, все под контролем держать невозможно, – развел руками гость.
– Невозможно?! Значит, они могли меня убить?! Да вы понимаете, что творите?!
– Извини, – кротко улыбнулся Володя. – Но ты сама виновата: оказалась слишком шустрой. Все отделение на уши поставила. Однако оцени: я очень быстро остановил тех ретивых ментов из ОВД, которые организовали за тобой погоню.
– Мерзавец! – буркнула Татьяна.