Я обернулась – и с трудом удержала улыбку на лице: это была та самая женщина, с которой мы соседствовали в самолете.

– Мария Александровна, а вы тут какими судьбами? — вступил в разговор босс, тоже улыбаясь.

– Так я ж с дочкой здесь, зятем и двумя внучатами, — она радостно всплеснула руками и показала на полненькую невысокую девушку с младенцем на руках. Рядом подпрыгивал еще один малыш лет четырех, которого держал за руку крупный мужчина. – Риточка моя семь лет назад замуж за американца вышла, Патрика, — понизив голос, поведала Мария Александровна. – В Техасе они живут. Так я постоянно к ним в гости езжу. А в этом году они купили тур на этот корабль и взяли меня с собой. Я-то плавать не очень люблю, но что поделаешь? Не обижать же дочь и зятя?

– Хорошая у вас дочь, — заметил Вержбицкий.

– Хорошая, – подтвердила женщина и засмеялась. — А вы что ж сразу не сказали, что тоже в путешествие едете?

— Так, вроде, случая не было, — усмехнулся Вержбицкий.

— Ну да, ну да...

— Вообще-то, мы здесь по работе, — вставила наконец я. — Наша туркомпания осваивает новое направление...

– Мама, ну что ты там застряла? — окликнула Марию Александровну дочь, тем самым не позволив мне договорить. — Мы идем в каюту.

– Сейчас, Ритуля, — отозвалась та и обратилась снова к нам: — Извините, побежала. Еще увидимся. Рада, что вы тоже здесь! Будет хоть с кем словечком перекинуться. А семейный бизнес – это здорово! — она подняла большой палец. — Кстати, на какой вы палубе?

— Восьмой, — ответил Вержбицкий.

— А я на третьей, — поделилась Мария Александровна. — Будем дружить каютами, — хихикнула она и поспешила к своей семье.

– Рестораны откроются через сорок минут, — сказал Вержбицкий уже мне. – Можем пока прогуляться по палубам, посмотреть, как тут все устроено.

Прогулка с боссом? Если это, касается работы, то ладно, перетерпим.

– Хорошо, – подумав, согласилась я. — Нужно только взять фотоаппарат. Не мешало бы сделать снимки для фотоотчета. Галина Дмитриевна просила. Я схожу в номер. Вернее, каюту...

— Оставь фотоаппарат для другого раза, — остановил меня Вержбицкий. –Успеешь еще сделать фотоотчет. Впереди четыре недели. В конце концов, пока можно поснимать на телефон. У меня в нем тоже хорошая камера.

До ужина мы успели пройтись по четырем верхним палубам, где обнаружилось два бассейна с лежаками, мини-аквапарк, спа-центр, спорт зал и несколько спортивных площадок, казино и множество ресторанов: от бистро с самообслуживанием до элитных с авторской кухней. И все эти услуги были включены в путевку для пассажиров кают выше «В»-класса.

– Надо уточнить у Глории, за какие именно услуги придется платить пассажирам эконом-класса, — проговорила я вслух свои мысли, одновременно записывая их в блокнот.

– Ты всегда носишь с собой ежедневник? — с усмешкой заметил Вержбицкий.

– Это просто записная книжка, ежедневник остался в номере, — ответила я, рассеянно покусывая кончик ручки. Эта дурная привычка осталась у меня со времен школы, когда я глубоко о чем-то задумывалась или решала задачи.

Тихий щелчок затвора выдернул меня из мыслей, и я увидела Вержбицкого с телефоном в вытянутой руке.

– Только не нужно снимать меня, Ярослав Юрьевич, — попросила я достаточно резко. Терпеть не могу камеры, направленные на меня! И фотографироваться тоже не люблю.

Но Вержбицкий невозмутимо приподнял одну бровь и произнес:

– А я не тебя снимаю, а вывеску ресторана, — он кивком показал на вход за моей спиной.

Хорошо, что уже начало темнеть, и босс не смог увидеть, как вспыхнули мои щеки.