Спустя пятнадцать минут мы собрались на кухне. Отец уселся на свое место во главе стола, а мы с матерью быстро накрыли на стол.

— Как прошел первый день на новой работе? — спросила мама, нежно улыбаясь и с интересом заглядывая в глаза.

— Все хорошо…устала только, — посильнее натянула улыбку, чтобы родительница не разглядела вселенской печали, поселившейся у меня в душе.

— Конечно, устала, — фыркнул отец, — весь день на побегушках — поди ноги по самый зад стоптала, бедняга.

— Папа! Я секретарь! Я сижу в кабинете и работаю с документами! — проворчала себе под нос.

— Слава, ну в самом деле, хватит уже, — заступилась за меня мама, — девочка устала. Это же стресс такой! Новые место, новые люди, работа незнакомая. Она ведь не знает ничего о делопроизводстве, организации встреч, с деловым этикетом не знакома, техникой переговоров не владеет! Ей очень тяжело. Да, Диночка?

— Да, мамочка, — покорно процедила сквозь зубы.

Понятно, сегодня у нас вечер «хорошего и плохого» полицейского. Папа будет ругать меня в открытую, а мама ласково опускать, при этом делая вид, что поддерживает.

Эх, ну что за день такой! На работе все не так как планировала, дома засада. Тоска зеленая.

Все хватит с меня эмоционального экстрима и насаживания чужого мнения. Я сама жить хочу, своими решениями и желаниями. Хочу выбраться из-под заботливого, но немного навязчивого крыла родителей. Пусть ошибусь где-то, но зато сама, поэтому, как только начну стабильно зарабатывать — сниму квартиру.

При мыслях о работе невесело ухмыльнулась. Прижиться бы еще на этой самой работе. Там поджидает коварный Северный Олень, с которым тоже надо держать ушки на макушке.

— Сколько еще собираешься тратить свое время в пустую? — отец не желал униматься. Жевал гречку с котлетой и сурово на меня посматривал.

— Я только начала, — ответила прохладно, — и пока не собираюсь бросать.

— Твое «пока» несколько обнадёживать, — удовлетворенно кивнул он, совершенно неправильно истолковав мои слова.

***

— Может, уже хватит про работу? — мне кусок в горло не лез от этих родительских разговоров.

— Конечно, хватит! — с готовностью встрепенулась мама, и тут же выдала следующий вопрос на эту же тему, — как там коллектив? Подружилась с кем-нибудь?

Ага. Друга детства встретила. Тюленя!

— Еще не успела, — ответила уклончиво, — да к тому же я работать пришла, а не болтать целыми днями 

— Правильно! Но с девочками надо найти общий язык.

С девочками??? Да там коллектив на девяносто процентов мужской. Но об этом я точно родителям не скажу. В их представлении я до сих пор думаю, что детей в капусте находят и вообще девочка-цветочек, ни разу ни динь-динь. И не важно, что мне уже двадцать пять. Приличные девочки вообще до свадьбы не целуются. Поэтому всех своих кавалеров я от них старательно прятала.

— Непременно найду!

— Умница! А к нам в субботу придет Юлия Ивановна, — как бы невзначай упомянула маман, и я едва сдержалась чтобы уткнуться носом в тарелку.

— Зачем? — спросила обреченно, хотя и так все ясно. 

Юлия Николаевна работала в одной школе с родителями, преподавала алгебру и геометрию, и у нее был сын. Чудеснейший! Метр пятьдесят, в очках, щербатый. Но говорил на пяти языках, увлекался бальными танцами, к месту и не к месту цитировал Евгения Онегина, в уме брал сложные интегралы, и с подачи своей маменьки считал себя неотразимым мачо.

Мои родители тоже убеждены, что он — прекрасный принц, ходячее воплощение девичьих грез. Умный, интеллигентный, начитанный, воспитанный. Просто идеальная партия для их дочурки, то есть для меня. То, что он отвратительно чавкает, занудливый до отвратительности, и с прыщами на руках, а может и еще где-нибудь — это ерунда.