После моих слов некоторое время едем молча. Потом все же обращаюсь к Любаше с вопросом, беспокоящем меня.

- Любушка, заранее прошу простить меня за вопрос бестактный. Как я понимаю, муженек твой не отличался верностью, да? Ты же поэтому на развод подала? Не хочешь - не отвечай…

- Да, чего уж скрывать. Так все и есть.Толик с детства был парнем плакатной внешности. Его фотки хоть в журнале "Playboy" размещай. Девки на него всегда вешались и слюни пускали. Реально не знаю, сколько их было. Думаю, немало. Сначала сильно переживала и нервничала. Потом плюнула, пока до печенок меня не достал, но уже даже не изменами своими, а скотским, потребительским, наплевательским, неуважительным отношением к своей семье. Неделю назад ткнувшись носом в очередную его измену, поняла: все, силы терпеть иссякли. Пошла и подала на развод. В принципе, все, занавес…Предлагаю тему эту неприятную во всех отношениях закрыть.

Вопросов больше не задаю Любаше. И от этой толики правды, открытой ею мне, сердце моё сжимается от боли за эту прекрасную, искреннюю, красивую и недолюбленную женщину.

11. Глава 10

Сказав Степану, что тема закрыта, продолжаю думать именно об этом.

Произведя несложные вычисления, время до школы, школьные годы и 27 лет брака, у меня получилось, что я больше 40-ка лет любила одного мужчину - мужа моего Толика.

Да, любила и была ему верна все эти годы. Даже помыслить не могла о другом мужчине. Уже не говоря о том, чтобы провести с ним, как это сейчас у меня случайно получилось, горячие и страстные сутки.

Если честно, сама пока не могу понять, как это со мной произошло, и как мне к этому инциденту относиться.

Так как эта история все же не имеет никакого отношения к теме моих рассуждений, то подумаю об этом позже. Когда останусь сама с собой "один на один", а не буду гореть рядом с этим "Sex Bomb" по имени Степан.

"Итак, возвращаемся, Люба, к своим свиньям, то есть к одному хряку по имени Анатолий, - пытаюсь направить себя в прежнее русло, чтобы не плавиться под взглядами, которые мельком всё время бросает на меня Стёпа. - Итак, что там у нас? О чем бишь думала? Да, про Тольку - хряка."

- Любушка, у тебя все нормально? Тебе не жарко, милая? - опустив руку на моё колено, уточняет Степан Григорьевич.

В ответ киваю головой и прикрываю глаза, пусть думает, что я присыпаю. Так хоть смогу спокойно подумать о своём.

- Подожди, моя хорошая, вот тебе подушечка под шею. Все же удобнее будет твоей головушке. Ну, спи, спи, мешать не буду, - шебуршится Степа, надев на мою шею дорожную подушку и поцеловав мою руку.

На действия Степана внутренне улыбаюсь. Никогда в жизни мне ещё не оказывали столько внимания и не проявляли ко мне столько заботы.

В дороге, если мы с Толяном ехали вместе, именно я всегда должна была следить за ним и с полувзгляда понимать, что ему нужно дать, подать или молчать, чтобы не мешать.

Ага, все же снова встала на лыжи под названием "Анатолий".

На хряка Толян, конечно, совсем не похож. Скорее больше смахивает на поросенка по имени Фунтик.

Да, твой же пятачок, если Толян - Фунтик, то получается, что я - госпожа Белладонна. Уф, неожиданно.

"Люба-а-а, бу-у-удь че-е-е-естна, нет смысла себя обманывать. Все приблизительно так и было. Ты именно госпожа Белладонна и есть. Ну то есть, была ею все эти годы, потому что жила в плену маниакальной привязанности к своему Фунтику. И готова была оторвать руки и головы всем, кто на него смотрел и ручонки свои к нему протягивал, - вздыхаю от неприятного понимания реальности картины всей этой моей 40-летней любви к Фунтику-Толику - Ма-а-а-мо-о-очки-и-и, а сколько их было этих желающих?!"