- Очешуеть! И как же Вы, Степан, только живёте с такими то талантищами?! - неприкрыто язвлю я.

- Ну, только не надо пытаться вогнать меня в краску. Если честно, я не волшебник, а только учусь! - ловко парирует мою остроту Степан.

- Слушайте, ученик волшебника, все же у меня есть к Вам не совсем, как бы это сказать, скромный или, вернее, пристойный вопрос…

- Любушка, ты можешь задавать мне любые вопросы. Особенно не скромные. Ну, смелее, зайчишка-трусишка!

Я стою, лупая глупо глазами, потому что реально не знаю, как спросить то, что меня волнует. По-моему мнению, мой вопрос крайне непристоен.

Моя бабушка так бы и сказала:"Люба, женщина не может и не должна мужчину об этом спрашивать. Это крайне неприлично!"

Пока я формулирую мысль, Степан выдаёт именно то, что крутится на моем языке.

- Любочка, прекрасно понимаю то, что тебя гложет. Нет, я не маньяк и не сексуально озабоченный. Вроде, как то недавно уже пытался это объяснить. По-моему мнению, да и не только, со многими сложными и спорными ситуациями легче справиться или даже разобрать нежностью, поцелуями и сексом. Я, конечно, могу и заблуждаться, но милая моя, поверь, все перечисленное мной отлично гасит женскую истерику. Это равноценно психологическому выводу из зоны дискомфорта.

- А, ну теперь более или менее понятно, - говорю я, опасаясь, что сейчас Степан снова продемонстрирует мне свои навыки психолога. - Давайте все же вернемся к вопросу подготовки праздничного стола. Что из набора представленных здесь продуктов я могу использовать?

- Все, что тебе нужно. Люба, стесняться не надо. Я люблю вкусно покушать.

- А Вы, Степан, уверены в моих способностях вкусно приготовить? Может, кулинария не мое сильное место.

- Первое, я уверен на все тысячу процентов. Второе, из твоих волшебных ручек готов есть, даже если это будет совсем не вкусно. В-третьих, Люба, хватит мне "выкать". Я, конечно, не вьюнош уже, но и не графин с канделябром.

- Не поняла, при чем здесь графин и канделябр?! - удивленно вскидываю глаза.

- Анекдот такой есть. Потом расскажу. Слышишь, трактор сигналит. Это Сашко подъехал уже. Вот две корзины, грузи в них все, что тебе нужно. Да, черная под овощи. Я сейчас оденусь, спущусь и заберу то, что нужно поднять наверх. Лады?! Да, Любушка, у нас вечером предновогодняя баня. И это приказ, потому не подлежит обсуждению, - подмигивая, говорит Степан и тут же, не дожидаясь моего ответа, размашистыми шагами в два прыжка оказывается наверху и скрывается за тяжелой дверью.

"Да, уж, Люба, этот русский витязь явно не привычный тебе Толяша - любитель словоблудия и истеричных заявлений. С этим Степаном в словесные шашки и шахматы не поиграешь. Чувствую, победа всегда на его стороне. Ну, ладно, Любовь Петровна, со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Тем более он тебя спас от верной смерти и, вроде, как совсем и не обижает," - мысленно успокаивая сама себя, начинаю собирать продуктовый набор для праздничного стола.

Набрав все, что нужно и немного еще на всякий случай, беру корзинку и иду к выходу. Вдруг сверху слышу.

- Стоп! Корзину на пол, а сама поднимайся, милая, наверх…

Вздыхаю, ставлю ёмкость и иду вверх по ступеням, на втором пролёте встречаясь со Степаном. Он снова притягивает меня к себе, просто чмокает в губы. И мы расходимся, как в море корабли.

У меня от его таких простых, но важных для любой женщины жестов и поступков, в области груди собираются два совершенно противоположных чувства - радость и горечь.

С одной стороны очень приятно, что именно сейчас, когда мне душевно непросто, я нахожусь с мужчиной, умеющим, а главное, желающим быть внимательным и заботливым.