Меня остановили, мол, ладно-ладно – хватит, и, наугад раскрыв книгу, потребовали рассказать содержание другой новеллы. В которой молодая монахиня наткнулась на спящего юношу-пастуха, которому ветер, закатив холщовую рубаху, обнажил мужское достоинство. Тут я припомнил подробности, с каким интересом, присев на корточки, монахиня рассматривала то, что ей не полагалось рассматривать по самому статусу монахини.

Здесь меня достаточно резко остановили и неожиданно для меня пригрозили сообщить в школу о моей внеклассной начитанности.

Уже в настоящее время, встретившись с сотрудницами черниговской библиотеки (естественно, другие имена и времена), рассказал, как меня когда-то проверяли «Декамероном». Вместе посмеялись, а тогда был потрясён – библиотекари взялись проверять меня, а сами ничего не читали. Это было для меня каким-то страшным откровением. Именно этим объяснил причину их внезапного негодования. Видит бог, другие причины тогда были мне неведомы.

Я с детства знал, что стану писателем. Наверное, эта уверенность исподволь накапливалась. Для меня было неразделимым: писатель и дальние острова, писатель и захватывающее путешествие, писатель и рыцарский подвиг, писатель и служение добру и справедливости. Писатель воплощал для меня всё лучшее в человеке, и я хотел, да и сейчас хочу, стать настоящим писателем. Об этом я когда-то написал в рассказе «Сладкое шампанское». И это чувство – быть настоящим – никуда не ушло, оно со мной. Именно с этого чувства и начинается писатель, во всяком случае в моём понимании. Потому что в моём понимании настоящий — это непременно хороший человек. Думаю, что начало писателя есть начало в тебе человека. Как человек в тебе требует постоянного своего подтверждения в добрых поступках, так и писатель должен подтверждаться в своих произведениях. Как бы там ни было, а именно настоящий писатель оставляет в своих произведениях лучшую часть своей души.

4. – Если бы вам пришлось назвать одно качество, которое необходимо писателю?

– Отвечая на предыдущий вопрос, как мне кажется, невольно ответил и на этот – быть человеком. Всегда во всех жизненных ситуациях. В 2007 году у меня вышла книга «Смеющийся пупсик» на русском и японском языках. Очень удобно издавать книги совместно с японцами. Мы пишем слева направо, а они – справа налево. При совместном издании четвёртая сторонка обложки отсутствует, книги получаются двухсторонними.

После презентации был фуршет, напротив меня сел японец, который, извинившись, что ему не удалось задать свой вопрос на презентации, спросил: какое одно качество, которое всегда необходимо писателю? То есть он задал вопрос, идентичный вашему. Не скажу, что японец со своим вопросом был оригинален. В советские времена на встречах с читателями мне доводилось отвечать на него. Обычно его задавали первокурсники педагогических институтов. Объясняя вопрос простым желанием знать – есть ли у них в характере главное качество писателя? А вдруг кто-нибудь из них захочет стать писателем?

Я так же, как и прежде, и так же, как и сейчас вам, ответил японцу, что главным качеством писателя считаю чувство, именно чувство, а не понятие – всегда быть человеком. Японец попросил разъяснить, что вкладываю в чувство – всегда быть человеком. И тогда сообщил ему то, что давно известно из Библии, но не с насмешкой над Писанием, как заучивали в школе (если тебя ударили по правой щеке – подставь левую), а в соответствии с библейским пониманием сути человека. В котором быть человеком – это всегда следовать своему высокому чувству.