– Папочка! – внезапно закричала Чарли. Она поскользнулась. Трава была сухой, скользкой, обманчивой. Энди потянулся к ее взлетевшей руке, упустил ее и упал сам. Удар при падении на землю вызвал такую боль в голове, что он закричал. И оба они покатились по склону к Нортуэй с мчавшимися по ней автомашинами чересчур быстро, чтобы иметь возможность остановиться, если один из них – он или Чарли – скатится на проезжую часть.

Ассистент затянул резиновый жгут вокруг руки над локтем и сказал:

– Сожмите кулак, пожалуйста.

Энди сжал. Вена послушно вздулась. Он отвернулся в сторону, почувствовав тошноту. Даже за двести долларов у него не было желания видеть, как воткнут шприц.

Вики Томлинсон лежала на соседней кушетке, одетая в серые брюки и белую кофточку без рукавов. Она натянуто улыбнулась. Он вновь увидел, какие у нее красивые рыжие волосы, как хорошо они гармонируют с ясными голубыми глазами… Затем болезненный укол и пульсация в руке.

– Готово, – успокаивающе сказал ассистент.

– Ничего готового, – ответил Энди. Он волновался.

Они находились наверху, в кабинете номер 70 Джейсон-Гирни-Холла. Туда из лазарета колледжа притащили дюжину коек. Двенадцать добровольцев лежали на них, привалившись к подушкам с синтетической антиаллергической набивкой, и зарабатывали свои деньги. Доктор Уэнлесс сам не колол, но прохаживался между кроватями с ледяной улыбочкой, находя слово для каждого. Мы сейчас начнем усыхать, меланхолически думал Энди.

Когда все собрались, Уэнлесс произнес короткую речь. Сказанное им сводилось к следующему. Не бойтесь. Вы находитесь в надежных руках Современной Науки. Энди не очень-то верил в Современную Науку, которая дала миру водородную бомбу, напалм и лазерное ружье наряду с вакциной Солка и клиразилом.

Ассистент в это время занимался делом. Зажимал щипцами трубки капельниц.

Раствор состоит из декстрозы и воды, говорил Уэнлесс… Он называл это раствором Д5У. Ниже зажима торчал кончик трубки. Если Энди вольют «лот шесть», это сделают шприцем с иглой через эту трубку. Если он окажется в контрольной группе, это будет обычный соляной раствор. Орел или решка, как повезет.

Он взглянул на Вики:

– Как дела, малышка?

– Хорошо.

Подошел Уэнлесс. Стал между ними, посмотрев сначала на Вики, затем на Энди.

– Немного больно, да? – Он говорил без акцента, во всяком случае, без явного, но строил фразы таким образом, что Энди показалось – английский был для него вторым языком.

– Давит, – сказала Вики. – Слегка давит.

– Да? Это пройдет. – Он доброжелательно улыбнулся Энди. В белом халате Уэнлесс казался очень высоким. Очки его выглядели очень маленькими. Маленькие и очень высоко.

Энди спросил:

– Когда мы начнем съеживаться?

Уэнлесс продолжал улыбаться:

– Вы думаете, что съежитесь?

– Съе-ежжусь, – сказал Энди и глуповато ухмыльнулся. Что-то происходило с ним. Боже, он воспарял. Он взлетал.

– Все будет в порядке, – сказал Уэнлесс и улыбнулся во весь рот. Прошел дальше. И снова в путь, как в тумане подумал Энди. Он взглянул на Вики. Какие яркие у нее волосы! Как-то глупо они напомнили ему медную обмотку нового мотора… генератора… прерывателя… легкомысленную женщину…

Он громко засмеялся.

Слегка улыбаясь, словно шутке, ассистент открыл зажим, ввел еще немного раствора в руку Энди и снова ушел. Теперь Энди мог смотреть на капельницу. Она его не тревожила. «Я – сосна, – думал он. – Видите мои прекрасные иглы?» – Он снова засмеялся.

Вики улыбалась ему. Боже, она такая красивая. Ему хотелось сказать ей, какая она красивая. Ее волосы похожи на горящую медь.