– А стало? – Я решился разорвать затянувшуюся паузу.

– А стало иначе. Боевые маги сидят по домам из страха за свою жизнь. Некоторые – я знаю точно – оставляют Стену специально за долю от набегов. Некоторые ходят в набеги на территорию другого Повелителя или другого владения. – Дед тяжело вздохнул. – Сейчас враги, о которых сказала Тина, – вовсе не чужаки и опасные монстры, а правнуки первого поколения защитников, получивших серебряный билет. Те, кто должен защищать, сами грабят, уводят в полон людей и закрывают глаза на мерзости. Не все, далеко не все. Но именно такими будут наши противники.

– Разве нельзя отнять право на наследного мага у недостойных? – недоуменно спросил я.

– С тех набегов Повелители получают долю, не особо интересуясь источником золота. Думаете, станут они вмешиваться? – ответил Виктор.

– Они позволяют грабить самих себя?

– Можно сказать и так, – согласно кивнул старик. – Все началось с привилегий, в незапамятные годы дарованных высшей аристократии: они не платят налогов со своих земель. В те времена свободная продажа наделов была немыслимой. Позже, через десятилетия, упразднили запрет на продажу родовых угодий. Богатые стали еще богаче, скупая все вокруг, а полноводная река золота в казну постепенно мелела. Сейчас даже торговцы предпочитают взять в долю аристократа и перевести заводы на их земли, чтобы платить уже им, а не в казну. Так что свое золото Повелители теперь забирают с огнем и кровью, обирая своих же граждан чужими руками. Страдают в основном жители поселений возле Стены, а вовсе не богатые аристократы. Тем дела нет до набегов и охраны рубежей – заняты тем же самым, но уже на территории чужих домов. С каждого угнанного в рабство человека и отнятой вещи, с каждой пролитой капли крови Повелители имеют свою долю. Это тут, в центре владения, не видно войны.

– А другие? Вы же сказали, есть и честные люди, стражи, маги?

– Пойди докажи. Кастовость, один дом, все покрывают друг друга, – хмыкнул дед. – Следователи притворяются слепыми и глухими. Повелители не против. Так что нынче маги рассматриваются как источник дохода, а вовсе не как почетная обязанность по защите. Мало кто хочет умирать, охраняя чужое. Еще меньшее число осмелится встать против интересов высшей аристократии, а то и убить при нападении. Предъявишь такой труп – он пропадет у следователей через день, не дойдя до опознания. Вместо награды – озлобленность и вражда, – вздохнул он.

– И давно такой бардак? – мрачно спросил я, постепенно переосмысливая порученное мне задание: слишком серьезными были соперники. Та легкость и некое довольство, с которыми я принимал тысячу золотых кругляшей, теперь казались невероятно глупыми и неосторожными. Такие деньги не платят просто так.

– Лет десять. Раньше-то был общий враг – не остановишь, и волна зверья перельется через высоту укреплений, не щадя никого. Владение сражалось в едином порыве, забыв все обиды и противоречия, иначе было не выжить. Пятнадцать лет назад было последнее нападение. Защитники просто стали не нужны на своих постах. Затишье породило новых монстров – людского рода. Наличие силы в руках, подчиненной только семье, вскружило многим голову. С молчаливого одобрения Повелителей начались первые набеги, за ними – ответные. А потом многие сообразили, что нападать на своих ближе и безопасней.

– И никак не лишить эту мразоту родовых магов? Подстеречь, погладить железом. Они же смертные, не так ли?

– Есть шанс забрать билет в случае гибели мага и наследников. Семейства магов многочисленны, уничтожать придется всех от года до шестнадцати лет, – развел он руками. – После такого злодейства останется разве что наложить на себя руки. Дети ни в чем не виноваты.