Каррутерс улыбнулся.
В Бомбее!
Илай
От зимнего холода Илая спасали черная толстовка с капюшоном и теплые джинсы. Закутавшись в плащ-невидимку, он бережно прикрыл ладонью пламя черной свечи, бросил на ветер щепотку соли, брызнул заячьей крови и на старинном языке произнес заклинание для поиска Потерявшихся. Мимо прогулочным шагом прошествовали трое рассеянных туристов-немцев; монахиня в традиционном черно-белом облачении остановилась и настороженно склонила голову, пытаясь понять, что же ее вдруг встревожило.
«Да-да, я принес кровавую жертву, прямо на освященной земле, – молча ухмыльнулся колдун. Ну и что? Вся ваша религия насквозь пропитана жертвенной кровью!»
Неожиданно вспомнив Марию, Илай вздрогнул. Тогда, на следующее утро, он вернулся в пещеру, внутренне опасаясь повторной встречи, но призрак исчез… Зато нашлась лодка. Колдуну не хотелось думать, что лодка – волшебный дар, посланный сквозь толщу веков, однако удержаться от таких мыслей было трудно: он ведь еще на второй день пребывания на острове обыскал пещеру вдоль и поперек.
По коже волнами растекалась, словно аура, мистическая энергия. С каждым днем колдун все лучше управлял новообретенной силой. При таком-то могуществе он непременно отыщет ведьму с ребенком.
В тусклом сиянии солнца, никем не замеченный, Илай прогуливался по крыше собора Парижской Богоматери. Внизу раскинулся Париж: древний мрамор дворцов и площадей, небоскребы и бесконечный поток автомобилей. Белоснежные клочья тумана обвивали подножие Эйфелевой башни, устилали густым ковром Сену. Колдуну казалось – то есть он надеялся, – что где-то там пролегал путь беглянки Николь с новорожденным младенцем.
«Ребенок, должно быть, мой, – думал он, сжимая кулаки в карманах толстовки, – А им грозит опасность!»
Все соратники Катере значились в черном списке Верховного ковена: миновав защитные заклинания, адепты Богини проникли в лондонскую резиденцию и перебили бессчетное число колдунов. Теперь Холли с Алексом не знали удержу – целенаправленно выискивали темные ковены, громили их… Вряд ли Николь отправилась вслед за ними с младенцем на руках. По крайней мере, у Холли наверняка хватило здравомыслия не взять двоюродную сестру в рискованное путешествие.
«Только бы отыскать их! Только бы опередить Верховный ковен!» – думал Илай, холодея от страха и сам себе удивляясь.
Не так его воспитывал честолюбивый, жестокий отец, не учил он сына верить в обывательские сказки вроде любви. Как истинному колдуну рода Деверо, Илаю надлежало посвятить себя служению Рогатому Богу. Он прекрасно понимал, что снедавшая его всепоглощающая тревога вредна и нелепа. Враги могли бы в любой момент подкрасться к нему с кинжалом, а колдун и не заметил бы, как его прирезали, – в таком пребывал смятении.
«Поэтому нужно непременно разыскать Николь…»
Город сиял и переливался; ярко сверкало солнце, отражаясь в стеклах машин, грузовиков и автобусов, летящих на полной скорости по узким парижским улицам. Увы, ни один из сигнальных красных огоньков не обозначал местонахождение ведьмы Николь Андерсон-Мур, вдовы Джеймса Мура, невестки сэра Уильяма, ради которой Илай в отчаянии создавал одно поисковое заклинание за другим.
И разумеется, ради ее сына.
Ребенок его. Иначе и быть не может! Николь его, только его.
Колдун уперся ладонями в парапет; в висках часто стучала кровь, в ушах звенело, по телу растекалась магическая сила. Да, когда-то он только и делал, что ждал да наблюдал. Ну так хватит!
Хватит.
Расстроенный, в смятенном состоянии духа, Илай еле добрался до номера и, захлопнув дверь, с тяжелым вздохом бросился на кровать. Требовалось составить план дальнейших действий.