Честно говоря, дом мой находился недалеко от университета – всего лишь в нескольких остановках на автобусе. Однако я гордо предпочитала ездить на машине – не потому, что хотела показаться крутой или произвести на кого-то впечатление, а потому, что очень уж нравилось мне находиться за рулем, чувствуя скорость и понимая, что управление полностью лежит на мне. И это я, а никто другой, заставляю его двигаться.

С тех пор, как в прошлом году я сдала на права, вождение стало моим антидепрессантом. И я уже воспринимала Малышку не как машину, а как верного красного механического коня, или, лучше сказать, пони, потому как габариты у Малышки были небольшие – чисто женская машинка, яркая и элегантная. Водительский стаж у меня был скромным, и я все еще побаивалась ездить по городу с его нескончаемыми пробками, однако путь от университета до коттеджного поселка, где жила, был недолгий, а трасса – хорошей. Самое оно для начинающего водителя.

4. 3

Наслаждаясь морозным воздухом, я шагала по аллейке, громко стуча высокими каблуками. Падал снег – он невесомыми перьями оседал на лапах елей, высаженных вдоль массивного корпуса, легким покрывалом ложился на замерзшую землю с остатками пожелтевшей травы, игриво путался в волосах и беззвучно таял, попадая на лицо или руки. Снег всегда поднимал мне настроение, давая предчувствие сказки и ощущение скорого праздника. До Нового года остается немногим больше месяца. Надо уже сейчас придумать, что подарить домочадцам и друзьям.

Кажется, Женька хотела кугуруми, и у меня еще есть время заказа…

С этой мыслью я благополучно споткнулась, не заметив на своем пути палку, и, перелетев невысокий бордюр, упала прямиком под ближайшую елку.

– Сволочь! – от души выругалась я, сидя на земле и вытаскивая из волос какую-то ветку. Сволочью, разумеется, была коварная палка. Попалась же мне под ноги, а!

Приземление было довольно мягким, и я не ударилась, зато телефон вывалился из рук и затерялся где-то в сухой траве, припорошенной снегом. Хорошо еще, что свидетелей моего позорного падения не оказалось – так поздно в субботу учились только мы.

– Чтоб тебя, – злым шепотом пожелала я проклятой палке переломиться и, спешно отряхиваясь, стала искать телефон. Поиски особой плодотворностью не увенчались, и я облазила всю землю под парой елок, прежде чем отыскала телефон. При этом умудрилась порвать новенькие колготки – как, ума не приложу. Когда я увидела телефон и цепко его схватила, подул ветер, и прядь моих длинных темно-русых волос благополучно запуталась в еловой лапе. Пришлось распутывать – несколько волос так и остались в иголках навечно. Дурдом.

Я хотела было уже встать и отряхнуться, однако вдруг услышала голос Васьки и притаилась. Не хотелось вылезать из-под елки при ней. Представляю, как это будет выглядеть – я лохматая, взъерошенная и вся в снегу. Вот Васька обрадуется. Лучше тихонечко пережду, чем позориться в глазах врага.

– Пожалуйста, подожди! – закричала Окладникова, и я с содроганием сердца подумала – а вдруг это она мне?!

– Олег, прошу! Олег! – стал громче ее голос, и я с облегчением выдохнула – кем-кем, а вот Олегом я себя никогда не считала.

Раздались спешные шаги, и из-за угла корпуса вырулил этот самый Олег, лицо которого скрывала тень, и единственное, что я хорошо разглядела, были очки. Следом за ним бежала растрепанная Васька в одном платье, без верхней одежды. Я отползла чуть дальше, чтобы Окладникова меня не заметила – кажется, намечалось что-то весьма интересное. Наверное, сейчас я узнаю, почему Окладникова ревела – наверняка поссорилась со своим парнем.