И таким людям дарил он свой свет и речи мудрые. И становились они ещё мудрее».

Задумался Эгиль, не та ли это гора? Если так, то путь им предстоит дальний. Глянул на Светозара, тот тоже притих, сидит, кумекает что-то.

А вспоминал князь тоже сказ, только нянюшкин, про великого змея Горыныча, сына Чернобога, что охранял гору волшебную, и в его голове зазвучал голос нянюшкин:

«Во времена древние, когда земли скифские простиралися от востока до запада, и небо близ земли было. Говаривали люди о Змее Горыныче, страшном и триглавом. Сей Змий огнём дышал, живя на верху самом горы волшебной, что возвышается посредь степей бескрайних. Гора та была непроста, но силу имела древнюю, от богов самих данную. Говорили, что в ней сокровенный ключ ко всем тайнам мира спрятан, но никто не осмеливался всходить на верх её, ибо Горыныч стерёг ту, яко око своё, а то и пуще.

Змий тот был не токмо стражем, но и карой людской. Когда месяц грозник бывал, снисходил он с горы и дань требовал: серебро, скот, а порой и души человеческие, да всё девками ладными. Скифы трепетали пред ним, но никто не мог противиться силе его. Огонь, исходящий из его уст, палил всё на пути своём, а яд от дыхания его мог умертвить и сильнейшего воина.

Однажды, когда Горыныч таки опустошил селения, что дань дать не смогли, явился юноша, именем Яромир. Сей сын был от рода древних воинов, которые некогда владели землями сими, а потом Змием прогнаны были. Яромир захотел положить конец лютости Змиевой. Пошёл он к жрецу древнему, что жил в роще священной, и вопросил его: «Как же одолеть мне Горыныча?». Жрец же изрёк в ответ: «Токмо тот, кто имеет сердце чистое и веру в богов своих, возможет взойти на гору ту. Тамо, в пещере, лежит меч, богами кованный. Токмо им и сможешь ты убить Змия. Но помни: путь твой полон будет опасностей смертельных, и как до меча дойдёшь, Горыныч не даст его без боя».

Яромир же не убоялся. Взял лук свой и стрелы заговоренные, и веру в сердце своём крепкую. Путь к горе той был долог и труден. Минул леса тёмные, шёл болотами топкими, перешёл реки глубокие и пришёл на гору крутую. Тропинки не встретил там. Но не отступил. Когда достиг верха, явился пред ним Горыныч. Три главы его смотрели на юношу с яростью, и огонь исходил из пастей его.

«Кто ты есть, дерзкий воин, что осмелился придти ко мне?» — возопил Змий.

«Я Яромир, сын скифский! И пришёл я избавить землю эту от погани твоей!» — отвечал змию воин.

Горыныч же рассмеялся, от смеха его горы содрогнулись, но Яромир не убоялся. Вошёл в пещеру, увидел лежащий меч, богами кованный. Когда взял его в руки свои, меч воссиял светом ярким, будто пламя. Змий ринулся на юношу, но Яромир, силою богов исполненный, вступил с ним в схватку. Долго бой тот длился, но наконец Яромир отсёк все три главы Змиевы. Горыныч упал на землю, и тело его в камень превратилось.

С тех пор так там и лежит, говорят. Но не умер Змий, лишь уснул сном вековым, а коли пробудится снова, беды нашлет лютые. И лишь новый богатырь сможет спасти людское племя от его ига поганого».

Оба мужчины погрузились в размышления. Каждый уже представил себе путь, который предстоит пройти. И пути те не были лёгкими. Эгиль знал, что земли булгар опасны, кочевники на лошадях ревностно хранили свои земли и чужаков не привечали. Придётся с собой хирд свой брать. Мимо них они часто ходили по Итилю в Византию. И вот снова ему туда дорога лежит. Хирд не откажет, то он твёрдо знал, решил лишь Свена с Веданой домой отпустить, пусть молодые едут. Но то ежели здоровяк сам с ними пойти не захочет. А девка что, доля её такая, ждать мужа с походов. Пущай учится.