В любой другой ситуации меня поразила бы столица — ее здания и люди, благородные господа, маги, торговцы и простолюдины. А так Вышград запомнился шумом, грязью, разноголосой толпой и закрывающей полнеба громадиной королевского дворца.

Раны зажили, с руки Михея сняли лубок, с меня повязку. К Дамиру постоянно кто-то приходил. Тяжелые шаги слышались в коридоре, а из-за дверей кабинета доносились низкие голоса, иногда умоляющие, иногда требовательные, разные. Дамир был магом, он работал.

За день до отъезда из столицы я слонялась по библиотеке, брала с полки книги, открывала их, медленно, по слогам, разбирала строчки, закрывала и ставила обратно. Некоторые возвращала на место сразу, так как вместо тарийских букв на страницах скакали руны или вилась вязь. Некоторые тома задерживались в моих руках на минуту или две. Слова складывались в тягучие длинные предложения, смысл которых в большинстве случаев ускользал. У нас в доме книг было мало. Всего три, две из них по травам и одна с житием Эола и его сподвижников. Скукотища жуткая, рецепты, и то интереснее.

Возвращаясь в комнату, я увидела свое отражение в висящем на стене зеркале и невольно остановилась. Коснулась волос, щек, открыла и закрыла глаза. Маленький луч света в беспросветном окружающем мраке. Я больше не выглядела как водянка. Даже в полумраке коридора волосы не светились, зубы не казались нереально белыми, глаза приобрели синюю глубину. Замочек на цепочке легко поддался, и черный полупрозрачный камушек-амулет скользнул в руку. Изображение тут же изменилось, коса выцвела, глаза посветлели, кожа сравнялась по цвету с нарисованными на стене лилиями.

— Так лучше, — раздался голос.

Увлеченная разглядыванием собственной физиономии, я не услышала, как из кабинета Дамира вышел очередной посетитель. — Сразу видно истинную суть.

В коридоре стоял Тамит. С виду целый и невредимый, ни следа от ранения. Хотя, чему удивляться, он же действительный маг и может позволить себе целителя.

— Узнаешь, гадина? — Глаза были полны нездорового блеска, словно после лихорадки, губы насмешливо кривились.

— Разве мы знакомы? — Я стиснула кулон в кулаке.

— Эка печаль, сейчас познакомимся.

— Мне бабушка запретила с чужими разговаривать, — я отвернулась, торопясь вернуться в свою комнату.

Толстая рука с короткими черными волосами на тыльной стороне ладони уперлась в стену, преградив дорогу.

— Наслышан о твоих успехах. Дамир поверил сказочке о возврате силы.

— Вам-то какое дело, во что верит Дамир? — Я посмотрела в карие глаза.

— И ты отдашь энергию парню? — спросил маг и гаденько так захихикал.

От смеха и звучавшего в нем пренебрежения я дернулась, будто от удара. Отвернувшись, поднырнула под руку, желая одного — уйти и не слушать больше этого толстого, переполненного желчью человека.

— Стоять! — Тамит схватил меня за плечо. — Меня не так просто провести, малышка, можешь не стараться.

— Не буду, — я дернулась, но пальцы, оказавшиеся неожиданно сильными, сжались.

Маг толкнул меня к стене. Я закричала, вернее, попыталась, но он зажал мне рот, больно смяв губы ладонью. Для мужчины Тамит был невысок, но все равно возвышался надо мной на полголовы. Камешек упал куда-то под ноги, я вцепилась в чужие ладони, рыча, как зверек, и безуспешно пытаясь отодрать их от себя.

— Что ты ему пообещала? Что сделала, раз он готов рискнуть учеником? — Маг приблизил свое одутловатое лицо к моему. — Покажешь мне? Может, кровь вордов настолько горяча, что заставляет забыть обо всем на свете? — Губы коснулись кожи на скуле, и я забилась, как пойманная птица, которая готова на все ради свободы, даже сломать крылья.