Поэтому произошедшее явилось для меня полной неожиданностью. Миг — и ремни, так тщательно мной скрученные, тают в сизой дымке. Ещё один — и я лежу на полу лицом вниз с крепко стянутыми руками за спиной. Безрезультатно дрыгаюсь в невидимых путах.

Безысходно мычу. Мне не выбраться! С этой работой изначально всё складывалось не так… Вонючие гиены!

Рывок сдёргивает меня с пола, и теперь уже я сижу на том самом стуле. А передо мной маячит перекошенное от ярости лицо белобрысого. Закрываю глаза, как ребенок мечтая, что он лопнет от переполняющей его злости и исчезнет сам.

— Кто ты, и зачем явилась в замок? — в ярости рявкает мужчина, и я чуть не подпрыгиваю вместе со стулом, инстинктивно открывая глаза. — На меня смотреть!

Неохотно перевожу взгляд на лицо мужчины. Неужели он думает, я расскажу?

— Мне бо-ольно, — жалобно хнычу я и медленно проворачиваю запястья в бесплодных стараниях высвободится.

Ничего не выходит.

— Не рыпайся, детка, — белобрысый угрожающе понижает голос. — Предлагаю тебе рассмотреть два варианта развития событий. Первый: ты мне всё рассказываешь, и в зависимости от полученных све́дений, я решаю как с тобой поступить. Велик шанс, что мы договоримся. — Он поочерёдно выставляет пальцы перед моим лицом. — Второй вариант: я вызываю дознавателя и не вмешиваюсь в его способы добычи интересующего меня. Не думаю, что он будет нежен. И поверь мне — узнает что ты здесь делаешь и почему напала на сына главы Гильдии.

Так это Амиран Леранский! В истерическом смехе откидываю голову на спинку стула, мелко трясясь. Я уже говорила, что с этим делом всё не так с самого начала? Надо же было мне наткнуться именно на него! Амиран, возраст тридцать две зимы, сын главы Гильдии, славится несколькими вещами. Все осведомлены, что он ходок по женщинам. Неразборчивый котяра! Кроме того, этот засранец — очень сильный маг, и знай я, кто он, мне бы никогда в голову не пришло отменять действия амулета, раз уж я его усыпила. Он первый претендент у Государя на роль Верховного мага при Дворе в Арнахдаше. Отец Амирана, Адор, в скором времени освободит место и займётся более созидательными вещами.

Хотя я должна была догадаться о том, что соседние покои не могут принадлежать уж совсем постороннему. Но я была сильно занята целуясь… тьфу… даже думать не хочу.

— Смешно тебе? — сильнее кипятясь, сужает глаза блондин.

Он мне поверит, если я сообщу, что это нервное?

— Хорошо, хорошо, — я мелко трясу головой вверх-вниз. — Я всё расскажу! Но сначала развяжи меня! Рукам очень больно, — жалобно оттопыриваю нижнюю губу.

Я решилась на откровенно авантюрную вещь. Но у меня действительно безвыходная ситуация. Не перенесу я пытки дознавателя. И коту тоже ничего не скажу, а значит, мой путь будет лежать в подвалы, из которых если и выйду живой, то отправлюсь прямиком на суд.

Одуванчик, на секунду задумавшись, кивает. Но полностью не освобождает меня, а сцепляет мои руки уже спереди, немного ослабляя натяжение магических пут. Так тоже пойдёт. Мне главное коснуться его.

Моя нянька перед смертью передала мне браслет матери, наказав никогда его не снимать. Красивый, состоящий из хитроумно переплетённых кожаных ремешков, с янтарными бусинами. Он да оберег: кусочек пера Старой вороны, застывший в овальном янтаре — всё, что осталось от родителей.

Браслет мой с сюрпризом, но использовать его можно единожды, когда другого выхода нет. И что-то подсказывает, пришёл тот самый момент его использовать — иначе мне не выбраться.

Резко поднимаюсь со стула, касаюсь руки мужчины и высвобождаю силу принуждения, хранимую в украшении. Чувствую, как браслет теплеет. Магия дымком вырывается из моего рта, оседая на лице мужчины. Глаза сумеречника мутнеют. Но в отличие от действия оглушающего амулета, он способоен двигаться, а когда очнётся, будет очень смутно помнить о том, что здесь произошло.