– Если буду рисовать лицо каждый день, – заявила Света, – то деньги вперед! Я же планирую рабочее время, осечки мне не нужны, у меня каждый час нарасхват.

– Сами будем рисовать лицо, – сэкономила Катерина, – покажи как лучше.

И Света показала. Из зеркала на Катерину смотрела совершенно незнакомая девушка. Она могла быть кем угодно: преступницей, святой, нищенкой, богачкой, только не Катей Серегиной. И эта метаморфоза ей чрезвычайно понравилась. Она вселила надежду, что все еще можно изменить, как облик, стоит лишь найти хорошего специалиста.

Новый год можно провести по-разному, но послепраздничный эффект будет неизменным – стойкое похмелье. Найти в небольшом городке хорошую бутылку выдержанного коньяка, после которого на следующий день не заболит голова, практически невозможно. А пить на глазах у интеллигентной тетушки огуречный рассол – неблагодарное занятие. Но Андрею Туровскому во время похмелья помогал только огуречный рассол. Благо у его тетки Клеопатры Деонисовны Туровской в погребе хранилась целая кадушка с зелеными плодами, заготовленными на зиму. Хоть у тетушки, по иронии судьбы, и было «винное» отчество, сама она употребляла крайне редко. Андрей, как любой нормальный мужчина, не понимал истинного праздника без тостов, брызг шампанского и легкого опьянения. Оно заменяло ему любовную горячку. Нет, романы с привлекательными дамами у Андрея Туровского были часто. Но в данный момент, перед самым Новым годом, когда принято начинать с нуля новую жизнь, он пребывал в полном одиночестве, так что жизнь казалась ему новой и без 1 января.

Приехать на Новый год в гости к тетке мог только холостой мужчина, не обремененный женой, потомством и вредными привычками. Клеопатра Деонисовна вредные привычки пресекала на корню, к детям относилась равнодушно, чужих женщин не любила, но единственного племянника обожала, хотя видела крайне редко. На этот раз Андрей приехал еще и потому, что тетушке исполнилось семьдесят лет и он пропустил это чрезвычайно важное мероприятие, гоняясь за преступниками по столице.

Раздосадованная его отсутствием на торжестве, Клеопатра Деонисовна позвонила Андрею на мобильный телефон как раз в тот момент, когда он ловко, жестом прирожденного фехтовальщика, припер к стене этим телефоном юркого мошенника и пройдоху. На экранчике высветился заветный номер, не ответить по которому было нельзя. Пройдоха воспользовался случаем и ускользнул, а Андрей в пылу погони пламенно пообещал тетушке обязательно приехать к ней в следующий раз, к примеру на Новый год. Под страхом лишения наследства пришлось приехать.

Клеопатра Деонисовна Туровская была дамой состоятельной и имела серьезные связи в обществе и среди представителей властных структур города. Ее покойный муж долгое время входил в число отцов города, занимая высокие должности сначала в горкоме, затем в мэрии. Клеопатра Деонисовна большую часть сознательной жизни просидела дома, но домохозяйкой назвать ее язык не поворачивался. Она всегда в чем-то участвовала: в благотворительных акциях, в любительских театральных постановках, в вернисажах малоизвестных художников, позже – в забастовках феминистического толка. Но близких подруг у нее не было, а вот приятельниц – бесчисленное множество. Собственных детей она тоже не имела, о чем, впрочем, не жалела, считая собственным сыном племянника.

Андрей Туровский старался если не оправдать ее надежды, то хотя бы не разочаровать добрую тетушку. Да, Клеопатра Деонисовна была с ним добра и приветлива. Это скрашивало его пребывание в городке на протяжении трех дней, а он пообещал прожить у нее целую неделю.