Морошка перегнулась через перила.

— Ну, раз требуешь, тогда ладно — пусть это будет моя попытка! — Девочка весьма артистично показала язык (мне у нее еще учиться и учиться). — Ну что, Ратко, берешь нас?

— На таких условиях — это непременно. Только, чур, под ногами не путаться! А если сигнал подам, чтобы живо бежали ко мне. Заставите искать по сугробам — в следующий раз будете сидеть дома.

— Что за сигнал? — полюбопытствовала я.

— О-о-о, ты поймешь, когда увидишь, — подмигнул снизу Ратко.

Открылась дверь в комнату Белоники.

— Спалишь город, а нам потом отвечать? Ладно, гуляй, я девочек на себя возьму.

Мы с Морошкой подпрыгнули и захлопали в ладоши.

— Только осторожнее, — как-то вкрадчиво сказал Вольга, обращаясь прежде всего ко мне. — В ночь Солнцеворота на земле можно встретить тени умерших людей.

Я прекратила хлопать, — умерших на моем веку хватало.

— Именно поэтому ты никогда не ходишь на этот праздник? — поинтересовалась Белоника у наставника.

Впервые на моей памяти Вольга замолк и не нашелся что ответить, просто покачал головой и скрылся у себя в комнате.

Перед тем как идти на гулянья, я собиралась пристать к Белонике, выпрашивая себе обувку, которая хотя бы примерно соответствовала моему размеру. В неуклюжих валенках особого веселья не получится. Но Белка и Морошка после ужина сами отловили меня в коридоре и с заговорщическим видом повели в мою комнату. Распахнув дверь, подтолкнули через порог и зажгли свечи.

На кровати аккуратной стопочкой лежала новая одежда, рядом стояли коричневые кожаные сапожки на меху и холщовые вышитые туфельки для дома, на спинке стула появилась яркая ватная телогрейка.

От неожиданности и благодарности я рассмеялась.

— То есть вы рассчитываете, что я с вами надолго? — На глаза вдруг навернулись непрошеные слезы. И откуда такая чувствительность?

Я обняла обеих волшебниц, чтобы смягчить невольно вырвавшийся сарказм.

— Спасибо большое!

— Сегодня же Солнцеворот! — радостно ответила Морошка. — На него принято дарить новую одежду. Мы специально на базар сходили.

— А у меня для вас ничего нет, — расстроилась я, будто мы уже успели стать подружками.

— И не надо, — отмахнулась Белоника. — А то Вольга чуть ли не через день грозится выгнать меня из дому, если я куплю еще хоть одну пару сапог.

Мне оставалось только удивляться, сколько радости принесла новая одежда. Так что, когда мы с девочками через час вышли из дома, притворяться восторженным подростком не было необходимости: я и без всякого притворства сияла, как начищенный пятак.

Поначалу я удивилась, что праздник проводился не в центре города, но потом, увидев поле с пятью пылающими кострами выше человеческого роста, поняла почему. Веселье намечалось слишком жарким для поселения, где преобладали деревянные избы.

В воздух то и дело взлетали шутихи, несколько торговцев прикатили в поле печки на колесах и наливали всем желающим янтарную жидкость, вкусно пахнувшую медом. От напитка люди хмелели, дружно затягивали песни, восхвалявшие солнце и огонь. Ражие парни в распахнутых полушубках, а то и просто в одних рубахах катали с пригорка подожженные колеса. Те, кто постарше и посноровистее, раскручивали и подбрасывали в воздух горящие головни. Смысла этих мужских забав я так и не поняла, но справедливо рассудила, что ради победы в них надо как минимум выжить.

То и дело мелькали в толпе лица воспитанников дома на Калиновой улице. Вот немного осоловелый Буреслав уткнулся в кружку с медовым напитком — меня так и подмывало подойти к нему и узнать, с одобрения ли Вольги происходит сие возлияние. Увидев нас, он так яростно замахал рукой, приветствуя Белонику, что расплескал половину своей медовухи. Волшебница в ответ лишь слегка приподняла руку и поспешила вместе с нами затеряться в толпе.