Кира набрала номер Люды:

– Люда, как бы хорошо я ни сделала, все равно это будет кустарно! Это будет любительская вещь!

– Значит, ты согласна? – обрадовалась та, словно и не слышала сомнений.

– Я не знаю…

– Так, я сейчас няню дождусь и заеду за тобой. Поедем в магазин, покупать расходные материалы – нитки, инструменты, ножницы… Ты же говорила, нужны специальные. А вот кожу сама будешь покупать. Ты должна решить, как будет выглядеть эта сумка.

– Ладно! – сдалась Кира.

Людмила появилась через полтора часа. Виктор с удивлением проследил за женой, которая садилась в машину.

– А куда это ты собралась? – сурово спросил он.

– По делам, – сухо ответила Кира.

– Поссорились? – спросила Люда Воронова, как только они отъехали от дома.

– Я даже не знаю, – честно ответила Кира, – я даже не знаю, что делать с этой моей семейной жизнью.

– Ты хотела сказать: с любовью в семейной жизни? – уточнила Люда.

– Нет, про любовь я ничего не говорила, – вздохнула Кира.

Кире Стрельцовой было тридцать лет, из них восемь лет она была замужем. А пять из восьми занималась воспитанием дочки. Когда-то, закончив школу, Кира поступила в медицинский колледж. Но по специальности поработать толком не успела – вышла замуж.

Однажды Виктор, экспедитор, водитель и очень интересный мужчина, окликнул ее, когда она шла по двору поликлиники.

– Ты во сколько сегодня заканчиваешь работать? – без всякого вступления поинтересовался Виктор.

– А что? – спросила Кира.

– А то не понимаешь, – хмыкнул Виктор.

Кира остановилась: она давно заметила, что водитель посматривает на нее, старается громко пошутить и всячески обратить на себя внимание. Кире нравилось его внимание, но не нравились бесцеремонность и самоуверенность. Вот и сейчас она, все-таки стараясь не быть очень серьезной, сказала:

– Я не очень догадливая. Да и объяснить, как мне кажется, несложно.

Виктор замолчал – у него был ограниченный выбор сценариев. Можно было присвистнуть и махнуть рукой на непонятливую, можно было сразу же попытаться поцеловать, можно было… Впрочем, на этом ходы заканчивались. Кира же спокойно смотрела на него и ждала, что будет дальше.

– Ну, сходим вечером куда-нибудь… – промямлил Виктор.

– Сходим, – легко согласилась Кира, а про себя решила, что ни за что на свете не будет встречаться с таким парнем. Во-первых, грубоват. Во-вторых, нахален. В-третьих, как она успела заметить, ничем, кроме своей «Газели», похоже, не интересуется. «Скучно…» – подумала Кира, представляя предстоящее свидание.

– Ну так как? Встречаемся вечером? – переспросил Виктор.

– Ну да… – сдержанно ответила Кира.

Время, которое они провели, было похоже на летние душные сумерки с обилием комаров. Так было томительно и вязко. Беседа не клеилась, разговор, не успев начаться, обрывался. Виктор пытался шутить, но выходило грубо и неумно. Наконец Виктор попытался обидеться, а Кира – попрощаться, как их вдруг окликнули.

– Витя, тебя просто не узнать! – Мать Киры, Антонина Васильевна, неожиданно появилась из-за угла.

– Да, – засмущался неожиданно Виктор.

– Как мать? Здорова ли? Ты привет передавай, будет время, зайду к ней.

– Хорошо, обязательно, – кивнул Виктор.

– А что это вы ходите кругами? Холодно… да и тучи. Заходите чай пить! – Антонина Васильевна строго посмотрела на дочь.

Кира тут же стала гадать: за что же ей влетит? За то, что на свидание с Виктором пошла, или за то, что человека чаем не напоила.

Лучшим временем этого их первого свидания была дорога домой и чаепитие. Говорила в основном Антонина Васильевна. Говорила много, втягивая в беседу Виктора, подшучивая над Кирой, незаметно объединяя их. В дом они вошли уже с другим настроением и чай накрывали дружно, растеряв в хлопотах настороженность. Сидя за столом, Кира удивлялась разговорчивости матери. Даже смех ее стал громче. Впрочем, уже все хохотали, когда выяснилось, что в наливке, которую поставила Антонина Васильевна, завелись мухи, поэтому и чокнуться нечем, кроме как квасом.