– С ума сойти! – Люда Воронова приняла у Киры красивую коробку. Она достала пакет из вощеной бумаги. – Как ты упаковала! Это просто бренд!

– Ты сначала сумку посмотри, а потом восторгайся! – Кира покраснела от волнения.

Люда зашуршала бумагой и вынула аккуратное замшевое «лукошко», у которого вместо ручки были два свободно завязанных конца. Концы имели скошенные срезы, которые заканчивались золотистыми металлическими уголками. Люда аккуратно повертела сумку и заглянула вовнутрь.

– Там и кармашек есть! – воскликнула она.

– Да, а на кармашке фирменное клеймо.

– Ах, точно! Что это?

– Одуванчик. Я решила, что фирменным значком будет изображение одуванчика.

– Но как ты его поставила?!

– Не спрашивай! Целая история.

Кира сначала хотела рассказать, как она нарисовала схематичное изображение цветка. Потом долго рылась в Интернете, потом, осознав, что сама с задачей не справится, побежала на соседнюю улицу. Там в доме, стоящем среди заброшенного огорода, жил Алексей Алексеевич. Когда-то он был механизатором, потом преподавал труд в школе. Сейчас, живя на маленькую пенсию, подрабатывал изготовлением всяческих украшений для дома и сада. Если кому-то нужна была красивая крыша для колодца, необычный почтовый ящик или ажурная решетка для плетущихся растений, шли к нему. Денег он брал немного, а делал прочно и красиво.

– Дядя Леша, выручайте! Мне нужен штамп.

– Это что-то типа тавро? – поинтересовался дядя Леша.

– Ну, можно считать, да.

– Ясно. Нужен хороший металл. А что будет на нем?

Кира протянула ему листок бумаги, где был нарисован одуванчик.

– Ух, – крякнул дядя Леша, – целая картина. Ты вот оставляй до завтра. Твое счастье, что чеканкой занимался в свое время. Я попробую чуть подправить и потом на пластину перенесу. Короче, приходи послезавтра утром.

Кира прибежала к дяде Леше ни свет ни заря. К этому моменту она почти закончила сумку, оставался только внутренний карман и подкладка. Без своего фирменного знака дошивать сумку ей не хотелось.

– Рано ты, но проходи, все готово, – сказал дядя Леша и протянул ей маленький тяжелый штампик.

– Красота какая! – Кира даже не представляла, что эту штучку можно сделать так красиво. В руках она держала настоящий штамп, рисунок цветка был четким, глубоким и почти соответствовал тому, что Кира отдала дяде Леше.

– Да, получилось. И чтобы тебе удобно было, я сделал ручку из эбонита. Тебе зачем этот одуванчик нужен?

– Я сумку сшила, мне захотелось ее украсить.

И сейчас, наблюдая за Людой Вороновой, она поняла, что этот самый одуванчик был последней и очень важной деталью.

– Слушай, а ведь здорово получилось! Просто супер! Я не знаю, как там швы и вообще все правила этого искусства, но сумка – класс!

– Спасибо, – Кира рассмеялась, – я могла бы и раньше сделать, но пришлось несколько раз перерисовывать и перешивать образцы.

– Ты молодец. Отличный подарок! И упаковала тоже хорошо.

– А знаешь, безликая упаковка – это проблема. Обычную белую картонку не найти.

– Над этим надо будет подумать!

– Что ты имеешь в виду?

– То, что у меня есть еще один заказ для тебя, теперь детский.

– Люда, я не собираюсь заниматься сумками. Я успела обо всем подумать. Как хобби, несколько раз в год – с удовольствием. Но превращать это в профессию… У меня дома непростая ситуация, дочка подрастает, она требует времени, внимания. И потом, одно дело, например, вышивать. Хорошо получилось, можно подарить. Плохо – себе оставить. А с сумками что делать? Да и кожа стоит намного дороже, чем канва и мулине.

– Я просто вижу, что у тебя хорошо получается. И потом, ты училась шить – все ровно. Не кустарная работа, хоть ты и волновалась на этот счет.