По мере того как великан уходил все дальше и дальше, лес смыкался за ним следом и принимал обычный вид. Мантия стирала любые повреждения, как будто здесь ничего не происходило.

Поппи с понурым видом побрела обратно.

– У меня почти получилось, – бурчала она. – Но ощущение было такое, словно я взобралась на спину несущейся галопом лошади. Нужно иметь чертовски хорошее чувство равновесия, чтобы стоя продержаться на этой мантии десять секунд и не свалиться.

– Теперь вам ясно, почему людям ничего не удается добиться от великанов, пока те не остановятся? – сказал чемоданчик. – Чтобы воспользоваться магическими возможностями мантии, нужно заставить этих колоссов сесть.

– И что, неужели за этим непременно последует катастрофа? – спросила я.

Признаться, мне подумалось, что чемоданчик преувеличивает трагизм ситуации, чтобы придать себе большую значимость.

– Хочешь убедиться в этом сама – пройди до конца этой дороги, – отозвался мой разговорчивый багаж. – Ты окажешься в деревушке под названием Мулинон, жителям которой пятнадцать лет назад удалось заманить к себе и усыпить великана, накормив его яблоками со снотворным.

Поскольку других дел у меня не было, я тут же сказала: «Отлично, пошли!»

Мы шагали примерно четверть часа, пока не вышли на опушку леса. Тут я вытаращила глаза. Вместо деревни перед нами лежали настоящие руины. Ничего, кроме обгорелых развалин. Подойдя к ним ближе, я обнаружила, что все улицы завалены скелетами каких-то жутких тварей – похоже, драконов! – пожелтевшие кости которых не давали пройти дальше.

– Клянусь вставной челюстью моей бабушки! – выругалась Поппи. – Ты только взгляни на когти и клыки этих зверюг! Я и не знала, что в нашем лесу водятся такие страшилища.

– Их там нет, – прокаркал чей-то голос у нас за спиной. – Это люди создали их.

Я так и подскочила. В этом голосе не было почти ничего человеческого. Обернувшись, я увидела пробирающегося среди развалин человечка самого чудного вида. Он был старый и очень грязный, а в его лице явно было что-то от жабы. Скажу честно – не хотела бы я видеть его своим женихом! Пальцы на его левой руке соединяла кожистая перепонка…

Поппи не струсила. Она уставилась незнакомцу прямо в глаза и спросила:

– Что вы хотите этим сказать?

– Когда-то меня звали мастер Жак, – прохрипело странное создание. – Я был мельником в Мулиноне. Красивая была деревня… Сегодня же все называют меня Грязнулей, и вы наверняка догадались почему…

Стараясь не выдать своего отвращения, я задала вопрос:

– Что здесь произошло? Война была, что ли? И откуда взялись эти драконьи скелеты?

– Ступайте за мной, красавицы, – хмыкнул Грязнуля, – я покажу вам окрестности. Я – единственный житель Мулинона, оставшийся в живых. Все остальные поубивали друг друга в той безжалостной войне.

Чтобы пройти через деревню, нам приходилось перелезать через груды костей, загромождающие улицы. На фасадах некоторых домов все еще были различимы следы огромных когтей. Среди развалин кое-где виднелись скелеты людей, наполовину сожранных и растерзанных…

Грязнуля проводил нас до окраины бывшей деревни, где высился исполинский каменный трон – сложенное из гранита громадное кресло, достаточно высокое, чтобы на него мог усесться великан. Вокруг простирался сад из корявых, чахлых яблонек.

– Здесь все и началось, – негромко проговорил Грязнуля. – Узнав, что в нашем лесу бродит великан, мы решили заманить его к нам, насадив здесь яблони… Великаны охочи до яблочек…

– Знаю, – перебила я, – и вы обмазали эти яблоки снотворным, чтобы усыпить его. А дальше-то что произошло?