Есть ли вообще надежда вылечиться?

Ох, много вопросов скопилось в моей голове и требовало ответа.

- Садитесь! – мужчина кивнул на железный стул у письменного стола в углу комнаты. Здесь было пустынно и холодно. Несколько железных шкафов с медицинским инвентарем, длинная серая кушетка посредине. Ширма. Какие-то тумбочки с лекарствами и бинтами.

Тусклый белесый свет добавлял заключительный штрих к безрадостной атмосфере. Да уж, не слишком приятное помещение.

Мужчина сам сел по другую сторону стола и сложил пальцы замком.

 - Меня зовут Иннокентий Иванович Зойдес, я - заведующий хирургического отделения. Именно там лежит сейчас ваш сын. И так, как его ситуация отнюдь не рядовая, хотел бы прояснить несколько вопросов. Вы знали, что внутри вашего сына стоит зажим?

- Что?

- Зажим. Вот здесь... – он дотронулся до места под нижним левым ребром, - Не видели никогда?... Такая кругленькая серенькая железка, как кольцо. Зажим мешает правильно циркулировать энергии по организму, и вызывает застой желчи и мочи. Отсюда все проблемы. Понимаете?

Пару секунд я пыталась осознать услышанное. Железка. Стоит. Внутри моего сына!

Ужас!

- Но... Откуда он там взялся? Кто его поставил?!

Мысль о том, что внутри сына стоит какая-то железка, мешающая циркуляции энергии, чуть ли не лишила чувств. Меня охватила злость и ликование одновременно. Так вот в чем проблема! В чертовом зажиме!

Да я чуть не расплакалась от нахлынувших чувств.

Значит, у нас нет нарушения психики или отставания в развитии, - как говорили земные доктора! Дело совсем в другом!

- Если вы не ставили сами, значит, постарались в роддоме, - ответил врач и нахмурился, - А это совсем плохо. Ему два года и месяц?

- Да.

- Значит, всё это время зажим подавлял его.

- Но... что это вообще за зажим? Зачем он нужен?

- Используется при хирургических операциях. Чаще всего, когда пациент ранен. Чтобы восстановить изначальную циркуляцию и не позволить энергии как бы выливаться из раны. Но ставится он временно. На пару часов. А вы два года с ним ходили... – задумался он и сверкнул карими глазами, - Не могу исключить злой умысел.

- Не понимаю... – пробормотала в растерянности я, - Зачем кому-то в роддоме ставить зажим в моего сына?! Разве это не опасно? Они могли покалечить его!

- Смотря как ставить, - невесело вздохнул заведующий, - Со своей стороны мы укажем этот факт в документах. Вы сможете подать запрос в контролирующие органы, чтобы провели расследование в роддоме, но не думаю, что это даст какой-то результат.

- Почему?

- Смущает способ, которым поставили зажим. Похоже на лапароскопию, но не она. И, знаете, это весьма странно. Мы пробили вас с сыном по системе медицинских междумировых сообществ, и ответ – отрицательный. Никто из наших вас не консультировал, никто не проводил лечение. И тогда появляется вопрос: кто нелегально оперировал вашего сына?... Понимаете, проведение подобной операций невозможно в рамках обычной больницы. Думаю, что вашим сыном занимался кто-то оттуда, - мужчина махнул подбородком в сторону.

Но откуда – оттуда, я не поняла.

- То есть, здесь замешана ваша магия? – я криво улыбнулась и неловко взмахнула руками, изображая пассы,  - Вжик, вжик и готово. А?

- Нет, так мы не работаем, - на лице мужчины появилось непроницаемое выражение. Кажется, я его обидела, - Вжик-вжик, как вы изволили высказаться, можно пыль по комнате гонять. А хирургические операции мы проводим, как и у вас на Земле, при помощи инструментов. Это у Владимурра Ивановича руки были золотыми. Редкий талантище! Но к несчастью для вас, неделю назад он покинул свой пост и отправился на пенсию. А остальные хирурги, если и являются волшебниками, то обладают  другими способностями – например, острый глазомер, умение видеть последствия своих действий, чуйку на лекарства и прочее. Волшебство – понятие относительное. И то, что наша больница называется Волшебной – больше дать уважения Владимурру Ивановичу, его способностям и знаниям.