Жил бедный Назарка. Домёнко у него был худой, скотины не было. Потом он решил продать и домик. За десять рублей продал и пошёл в Чёбсару к Калякину в кабак.

Отдал все десять рублей Калякину и сказал: «Ты мне подавай, а когда деньги кончатся, мигни мне». А на десять рублей сколько можно было выпить – по две копейки бутылка. Заказал бутылочку водки, рыбник и всех поит.

Приходят три попа, потом из извозу приехало мужиков двадцать:

– Хозяин, дай им чаю, я заплачу.

Вот попы глядят: шикует Назарка.

Хозяин мигнул: кончается, мол. Назарко подошёл к хозяину, шляпой помахал:

– Хозяин, в шляпе квито! – и к выходу.

Попы переглянулись: шляпа-то какая у Назарки!

– Эй, Назарка, погоди!

– Чего вам?

– Продай шляпу.

– Что вы! Видели, как я рассчитался?

Не отстают попы:

– Продай шляпу!

– Ой, не знаю, сколько за неё и взять. Ну, ладно – по двести рублей с брата!

Шестьсот рублей заплатили. Назарко деньги в кошелёк. Пришёл, домок купил, лошадёнку купил, живёт себе припеваючи.

Попы не пошли в Чёбсару, приезжают в Вологду, пошли в «Золотой якорь», шикарный ресторан.

Всем трём нельзя идти сразу.

Один поп пошёл. Он набрал всего рублей на сто. Помахал шляпой:

– Хозяин, в шляпе квито!

Тут его схватили:

– Чего это ты, дьявол долгогривый, не платил ни копейки!

Схватили его, оттрепали и книзу головой спустили под лестницу.

А те два попа ждут.

– Ну, как?

– Ой, добро, ребята! (Ему обидно, что этим-то не досталось).

Другой пошёл. Набрал вина и закуски рублей на двести.

– Хозяин, в шляпе квито!

– Да что это! И другой нашёлся!

И этому наподдавали. Выкатывается, а первый-то хохочет. Такая шляпа изладилась!

– Ну, что, как, брат?

– Добро нагулялся!

Двое нагулялись, надо и третьему.

Третий ещё больше набрал всего. Подходит к прилавку:

– Хозяин, в шляпе квито!

– Да что, – говорит, – конец-то будет?!

И этого оттрепали, вниз головой под лестницу спустили.

Поддали им, хорошо попало. Все трое собрались:

– Пойдём, убьём Назарку.

Поехали домой, собрались Назарку бить.

Назарка видит: идут попы.

А он клячу купил. На навоз серебра набросал. Сидит, выбирает серебрушки.

– Бог помощь, Назарушка! (Про шляпу и не спрашивают).

– Чего делаешь?

– А вот, купил лошадь, а она серебром оправляется. Вот уже три рубля набрал.

– Продай нам!

– Да как я продам, вот сидя триста рублей наберёшь.

– Продай!

– Да что вы! В жерёбе лошадь.

Ну, сговорились за восемьсот рублей.

Тот, кому первую ночь коня держать, дал ему меру пшеницы, зерна насыпал.

Поп сидит в углу, ждёт. Вот лошадь хвост оттянула – поп полу подставил, повалилось. Потом и шляпу подставил. Побежал в избу – прямо на стол:

– Иди, попадья, ищи.

Как они ни рылись, ничего не нашли, кроме зёрен.

Все три попа спробовали и решили убить Назарку.

А Назарка женился за это время и знал, что его бить придут попы. Надул пузырь, налил крови и привязал его бабе под левую руку. Плётку достал, что на стене висела.

– Я буду заставлять самовар ставть, ты не ходи, в тебя ножиком шаркну, ты свались.

Попы идут:

– Садитесь, садитесь, дорогие гости, ну-ка, давай, ставь самовар.

– Неохота, ну тебя!

– Ой, такая сякая, я тебя!

Ножиком её в пузырь, она – на пол.

Упала, кровь потекла. Попы глаза вытаращили: заколол бабу.

– Ничего, ничего, сейчас шёлковая будет.

Схватил плётку и давай стегать бабу, а она как закричит:

– Сейчас поставлю, сейчас самовар поставлю!

Попы глядят: что такое, баба как шёлковая бегает!

И попам захотелось выучить своих матушек.

– Продай плётку!

– Нет.

– Продай, по пятьсот рублей дадим.

Назарка согласился. Вот один приходит домой в непоказанное время. Кондратьевский ножик, хороший такой, лежит.