Пока Настя говорила об особенностях жизни и поведения лошадей, я рисовала скетчи.

И мне стало еще больше жаль лошадей. Выяснилось, что они мало спят лежа: им сложно подниматься из лежачего положения и в это время они становятся уязвимыми для хищников.

Животные научились как-то расслаблять мышцы, чтобы отдыхать стоя, но им все равно нужно лежать хотя бы полчаса в день.

Не менее интересно и то, что у них очень широкое поле зрения и лошади смотрят одновременно в разные стороны фактически на триста шестьдесят градусов. Поэтому обязательно нужно подходить к ним так, чтобы они точно тебя заметили и не нервничали, не попадать в слепые зоны перед головой и сразу – позади.

Кстати, сзади к лошади в принципе приближаться не рекомендуется: «Перед кусается, а зад лягается», – смешно пояснила Настя.

Тренер перешла к технике безопасности, а я нарисовала лошадь, перепрыгивающую через барьер. На ней сидела девочка, и, похоже, я автоматически придала ей свои черты.

– Можно взглянуть? – Настя стояла прямо надо мной.

Я смутилась, но протянула скетчбук, а мои соседи сразу засунули в него любопытные носы.

– Ты здорово рисуешь, – оценила наброски Настя. – Учишься?

Я кивнула и поспешно добавила, что занимаюсь в художественной школе четыре года.

– Замечательно! – обрадовалась Настя. – Знаешь, у нас есть дополнительные студии, и всем рекомендуется записаться куда-то по интересам. Художественной студии, правда, нет, но имеется журналистская, мы выпускаем газету, материалы для которой готовят ребята. Художник очень пригодится. Пойдешь?

– Да. – Я даже не задумывалась. Ведь если не получится с верховой ездой, живопись никуда не денется.

А сестрички опять загалдели:

– А ты меня нарисуешь?

– Нет, меня первой!

Пришлось Насте напомнить близняшкам, что занятие еще продолжается.

Думаю, Тины и Тони для меня немного много, уж простите за тавтологию.

Признаюсь, что побаивалась первого практического занятия.

Проходило оно на закрытом манеже, и вначале мы поставили в специальном журнале подписи, подтверждая, что поняли инструкцию по технике безопасности и всяческие риски. Всем, у кого не было шлема, выдавали его перед началом занятия.

Мне досталась симпатичная гнедая лошадь со смешным именем Шуша. Настя сказала, что она уже пожилая леди, зато очень выдержанная и воспитанная.

Шуша с деловитым видом обнюхала мою руку, обдавая ее теплым и влажным дыханием – и это было приятно. Однако я немного напряглась.

– Ты боишься? – спросила Настя, заметившая мою внезапную одеревенелость.

– Нет… Но как-то неловко… Вдруг я что-то сделаю не так? Или причиню боль? И вообще ей же тяжело меня нести… – Не знаю, как эти слова вырвались из моего рта. Даже Ире я бы не призналась в странном чувстве.

– Значит, ты боишься не за себя, а за лошадь. Вот и хорошо. – Настя кивнула и ласково погладила меня по плечу. – Не бойся. Ты совсем легонькая, а лошади могут без труда носить на спине тяжелых мужчин весом по девяносто килограммов. В тебе ведь нет девяноста? – Она хитро посмотрела на меня.

– Нет, только сорок один. – Я улыбнулась и почувствовала себя гораздо лучше.

– А на нее можно посадить двоих таких, как ты: Шуша и не почувствует. Лошади нравится общаться с человеком, ей доставляет удовольствие скакать вместе с умелым всадником, и я уверена, ты быстро всему научишься. Нужно просто быть спокойной и внимательной, а ты очень сосредоточенная и чуткая. К тому же вы с Шушей уже познакомились, ты ей приглянулась. Лошади сразу чувствуют людей.

Мне стало неловко от похвалы, на которую я как бы сама напросилась. Поэтому я собралась и… села в седло с первой попытки, что уже было достижением. Настя подогнала стремена, чтобы они точно подходили мне, затем мы двинулись шагом.