Что ж… Пусть биография его величества императора Александра в этом мире и сложилась иначе – характер явно остался прежним. Монарх редко выходил из себя, но если уж гневался, то так, что искры летели… И бестолковый отпрыск еще легко отделался! Подумаешь – ремень.

– Выпорол, значит?.. И правильно сделал, – буркнул я. – Одного наследника обязательно следовало оставить в Петербурге.

– Вот и он так сказал. – Иван невесело усмехнулся. – А я и подумать не мог, что до меня дойдет очередь… Шестому сыну трон достается только в сказках.

Шестому?.. Я мысленно пересчитал в уме всех детей Александра Третьего. Николай и Михаил погибли на войне, Александр-младший скончался в младенчестве… в моем мире, во всяком случае. Георгий, видимо, здесь тоже умер от туберкулеза еще в конце прошлого века. Остались только великая княжна Ксения и сам Иван – пятый в списке наследников, как я думал раньше…

Значит, все-таки был еще один. Его величество с Марией Федоровной не теряли времени даром… Впрочем, без особого толку – война и болезни забрали всех сыновей, кроме одного. Да и этот едва не погиб, а теперь еще и загремел в мертвый мир вместе со мной.

– Наверное, отец тогда действительно был прав. Но мне, Володя, все равно стыдно… до сих пор. – Иван поджал губы и отвернулся. – Тогда много кого мобилизовали, в каждом роду. Даже старики надевали форму – кто-то снова, кто-то в первый раз. Все воевали!

Похоже, вино на голодный желудок сделало свое дело, и его высочество, что называется, понесло. И теперь парень выдавал мне все, о чем не говорил, пожалуй, даже с венценосным родителем.

Глупый, дурацкий стыд. Я уже успел забыть, испытывал ли сам что-то подобное хоть когда-нибудь. Но зато не раз видел таких же вот мальчишек. Юнцов с горящими глазами, которые сбегали из дома, приписывали себе пару-тройку лет и шли добровольцами на фронт.

Отечественная война тысяча восемьсот двенадцатого года, Крымская, Русско-японская, Первая мировая и сразу за ней – Гражданская. Вторая мировая. Афганистан… Я прожил на белом свете немало и уже не раз убеждался: не стоит переживать, если родился слишком поздно, чтобы попасть на войну, – просто подожди.

И как раз подоспеешь к следующей.

– А что было дальше? Морские походы? – Я сделал пару шагов и уселся на пустующую койку. – Сухопутная операция на островах? Оккупация Японии?

– Николай погиб, освобождая Порт-Артур. – Иван неуклюже опустился прямо на тумбочку, будто ему вдруг стало тяжело стоять. – Михаила убило снарядом при Цусиме. А Меншиков там лишился обоих сыновей.

– Думаешь, он из-за этого рассердился на его величество? – отозвался я.

– Едва ли. – Иван покачал головой. – Точнее, не только из-за этого. Еще до войны старик сделал изрядную карьеру в министерстве иностранных дел. И буквально бредил чином канцлера.

Канцлер? А вот это уже интересно! Я уже засомневался было, что Иван скажет что-то полезное. Парня явно тянуло на тоску, раздумья и чуть ли не философские вопросы. И я не то чтобы не мог его понять, но все же ждал хоть каких-то фактов о светлейшем князе Меншикове, которому без видимой причины приспичило устроить войнушку в самом центре Петербурга.

Впрочем, неудивительно – после всего, что мы сегодня пережили, его высочество имел полное право сидеть на койке хоть верхом на покойнике, обнимать собственные колени и биться затылком о стену. А он всего-то-навсего решил посмаковать застарелую обиду. То ли на самого себя, то ли на строгого родителя. А может, на весь жестокий и несправедливый мир в целом. Однако стоило мне подбросить нужный вопрос, как беседа тут же свернула в старое русло.