Внезапно стадо зашевелилось, несколько животных пустились бежать. Оказывается, Уннан выбрал самого крепкого лося и погнался за ним, но лось вместе с самками унесся в поле. Меня взяла злость: зачем было гнать добычу без причины? Только настораживать лишний раз!.. Однако Рууко лизнул Уннана в знак одобрения, и тот гордо поставил торчком уши и хвост.

– Хвостолиз, – проговорил Тлитоо, садясь на землю передо мной. Из клюва у него торчал кусок жареного мяса; ворон, поведя на меня глазами, подбросил его в воздух и тут же проглотил.

– Иди отсюда, – велела я. – Лосей напугаешь.

– Буду ждать у реки, – заявил он и улетел прочь.

Лоси только начали успокаиваться, как Уннан вновь погнался за той же группой. Рисса покосилась на Рууко, и тот что-то тихо сказал Уннану, который сразу прижал уши, снова лег в траву и уже не высовывался.

Надвигалась ночь. Полукруг луны заливал светом Долину, от лосиных боков шел пар. Я не чувствовала усталости, меня слишком захватила охота: если нужно – я провела бы здесь всю ночь. Через некоторое время послышались шуршание песка и топот: Аззуен распугал лосей и выбрал самку, которая явно хромала на бегу. Рууко, наверное, слишком увлекся добычей, чтобы про меня помнить; вместе с Тревеггом и Маррой он первым подскочил к жертве, остальные кинулись вслед. Добыча казалась подходящей, однако лосиха резко повернулась, лягнула копытом воздух, едва не попав Тревеггу в голову, и отбежала к другим самкам. Мы погнались следом, чтобы отбить ее от остальных.

Тогда-то мы и услыхали оглушительный рев: из толпы лосих вышел огромный самец. Он снова взревел и угрожающе наклонил голову; стоящие ближе всех Рууко, Марра и успевший закрыть Марру Тревегг застыли на месте. Самец шагнул вперед, опустил огромные рога и оглядел нас полуприкрытыми глазами.

– Это Ранор, сильнейший лось в Долине, – шепнула Иллин. Она принеслась с другого края поля, когда стая погнала лосиху Аззуена, и теперь задыхалась от бега. – Они с Рууко давние враги.

– Как так, он ведь добыча! – недоуменно отозвалась я. – Конечно, при нападении лоси защищаются, но угрожать волку первым?..

– Лось в брачную пору не упустит случая показать силу, мощный самец может убить даже волка. Потому мы и выбираем, на кого напасть.

– А почему тогда Рууко не отступит? – Нас учили сторониться лосей, которые могут быть опасны.

– По той же причине, что и Ранор. Напасть на сильного противника – значит показать всем, что ты бесстрашен.

Странно. Нас учили совсем другому. Вот так всегда: стоит только понять, каким должен быть настоящий волк, как тут же выясняется что-нибудь новое.

– О такой охоте рассказывают позже, когда щенки подрастут, – увидев мою задумчивость, пояснила Иллин. – Без этого нельзя. Противники должны доказать, что они сильны. Ранор смертельно ранил уже не одного волка.

Ранор заговорил. Оказывается, речь лосей нам понятна – ведь слова той самки, что пыталась мне угрожать, я тоже слышала.

– Ты отощал, волк, – бросил Ранор вожаку. – Неужели хочешь напасть?

– Трудить лапы для того, чтоб дать тебе покрасоваться перед самками? Мне нет нужды доказывать свою силу. – Рууко говорил снисходительно, но загривок его встопорщился и тело было напряжено.

– Лишняя похвальба волкам ни к чему, – добавила Рисса, выходя вперед и становясь рядом с Рууко. – Мы отвечаем за жизнь стаи всерьез, не то что вы. Кто-то из твоих самок станет добычей еще до рассвета.

Ранор, не обращая внимания на Риссу, не сводил глаз с вожака. От стада отделился еще один лось, ростом почти с Ранора.

– Йонор, – шепнула Рисса. – Брат Ранора.