Морду Борллы перекосило от ярости, но нападать на Риссу или других взрослых ей было не по зубам. Тлитоо, явно исчерпав боевые запасы, улетел к ближайшей скале, а Борлла потащилась к деревьям, прижав уши и ссутулившись.

Отсмеявшись, я с легким сердцем ушла помогать другим прятать добычу рядом с кусками кобыльей туши. Зажав в зубах маленький ломтик конины, я подумала, что уж коль мне не досталось жареного мяса, то пусть хоть такой клочок его заменит. Однако шлепок Веррны тут же отбросил меня в сторону.

– Еда не для тебя, щенок, ты ее не заслужила.

Я взвыла, но Рисса в ответ на мой зов только отвернулась. Теперь настал мой черед отползти в сторону, тихонько подвывая про себя.

Рууко уже разрешил стае отдыхать до вечерней прохлады, и пока взрослые устраивались в тени, Рисса подняла голову.

– Щенки, если не хотите спать – можете побродить по округе, только не отходите далеко.

Я двинулась прочь от остальных, раздумывая о своем ненадежном месте в стае. Мои заслуги никак не беднее, чем у Борллы или Уннана, – ведь я притащила на поляну не меньше конины, чем остальные, и переплыла реку не хуже других. Правда, не сдержала порыва двинуться к людям…

Я не заметила, как дошла до равнины Высокой Травы. За мной трусил Аззуен. У кромки леса появилась Борлла, успевшая счистить с головы почти весь помет, – теперь, опасаясь выходить на равнину, она усиленно обнюхивала воздух и оглядывалась в поисках Тлитоо. Вслед за ней осторожно вылезли Уннан и Реел. Марра уткнулась мордой в колючий ягодный куст и принялась жевать глянцевитые листья; я, учуяв пустую сусличью нору, раскидывала лапой рыхлую землю в надежде откопать что-нибудь интересное. Вдруг донесся голос Борллы, преувеличенно громкий.

– Им не хватит сил охотиться, когда придет срок! – отчеканила она Уннану. Рууко, разбуженный ее криком, поднял голову.

Я разозлилась: она явно пытается настроить Рууко против нас, объявить нас никудышными охотниками!

– Могла бы выставляться не так откровенно, – проворчал Аззуен.

– Реку-то едва переплыли! – продолжала Борлла. – Куда им на охоту!

Ей, между прочим, положено поддерживать слабых, а не унижать их надуманными придирками. Даже Реел при ее словах поморщился.

Рууко окинул долгим взглядом Борллу и нас с Аззуеном – и вновь растянулся на траве, закрыв глаза.

Выступление Борллы, впрочем, натолкнуло меня на мысль. Неподалеку паслись кони – ветер доносил сюда их запах. Я двинулась вперед, определяя направление, и вскоре увидела мощные силуэты лошадей, поедающих сухую траву на равнине.

– Еще посмотрим, кто из нас охотник! – пробормотала я себе под нос.

– Что ты задумала? – встревожился Аззуен.

Сев на землю, я разглядывала коней. Не пройдет и нескольких лун, как нам придется выходить на охоту вместе со стаей. Если я буду первой из щенков, кто нападет на живую дичь, все претензии Борллы обратятся в ничто. И тогда никто не вспомнит про моего отца, будь он даже чужак. А если мне повезет взять добычу!.. Сердце учащенно забилось, я глянула через плечо на Аззуена и направилась к табуну, то и дело замирая. Аззуен неохотно пошел за мной. Марра поглядела на нас и, оторвавшись от ягодного куста, двинулась следом.

– Нам не разрешают отходить далеко… – неуверенно протянула она, косясь в сторону коней. Не то чтобы ее это сильно заботило – так она давала понять, что считает меня безрассудной.

– Знаю, – бросила я. – Просто хочу посмотреть поближе. А ты разве нет?

– Конечно, хочу, – улыбнулась она. – Только меня тянет к опасностям куда меньше твоего.

Я фыркнула. Уж Марра-то всегда была азартнее… Я сделала еще несколько шагов и перешла на быструю рысь, Аззуен с Маррой не отставали.