Семен разочарованно вздохнул.

– Мам, я есть хочу, – прервал он ее хождение.

Мама разогрела суп и вынесла тарелки на террасу, где они и пообедали. Потом Семен вымыл посуду, а мама решила принять душ. Минут через пятнадцать из ванной донесся грохот и крик. Семен бросился проверять, все ли в порядке?

Мама открыла не сразу. За это мгновение Семен успел представить самое страшное. Он снова дернул дверь. Затем раздался щелчок замка, и появилась мама, закутанная в полотенце. Оказывается, когда она выходила из душевой кабины, погасла лампочка. В этот момент правая нога поехала на неведомо откуда взявшейся луже, мама потеряла равновесие и со всего маху упала. С трудом поднялась на четвереньки, и тут в ванной зажегся свет.

– Я закрывала шторки душевой кабины, – рассказывала она вечером папе. – Неоткуда там было взяться воде.

– Вдруг ты неплотно их задвинула? – упорствовал отец.

– Слушай, я еще в здравом уме и памяти. И помню, что пол был сухой, – злилась мама.

– Но ты же понимаешь, что вода из ниоткуда появиться не могла?

– Не могла, но появилась.

– Значит, где-то что-то протекает, – обычно спокойный отец не сдержал раздражения. – Если еще раз повторится, позвоним хозяйке.

– Все ясно. – Мама поднялась из-за стола и ушла в спальню.

Помирились родители не сразу.

…Долго не темнело. Отец с матерью давно уснули, а Семен все глядел в окно. От земли поднимался туман, деревья, забор, дома соседей становились призрачными, словно окружающий мир истончался, уходил в небытие. Семен перелез через подоконник и спрыгнул на газон. Трава мягко пружинила под ногами, приглушая звуки, и чудилось, что Семен также становится неслышимым и невидимым. До него донесся шорох. Семен опустил голову и заметил ползущую к нему змею. Цвета мокрого асфальта со светлым незамысловатым узором. Семен хотел убежать, но тело не повиновалось – его словно сковал паралич. Змея несколько раз обвилась вокруг ноги Семена. Тот заледенел от ужаса. А после гадина поползла вверх, извиваясь всем телом. И когда добралась до грудной клетки, там, где словно заполошная птица билось сердце, вонзила клыки. Семена пронзила нестерпимая боль.

В субботу жарили шашлык. Семен переворачивал шампуры, чтобы мясо не подгорело. Слева между ребер кололо, напоминая ему о недавнем сне. Мама сказала, что такое бывает при невралгии и растерла сына согревающей мазью. В фольге запекли картошку с чесноком. Мама нарезала сыр, помидоры с огурцами и достала бутылку красного вина. Непьющему человеку четырнадцати лет налили лимонад. Уселись за стол, и тут обнаружилось, что забыли про кетчуп.

– Странно, вроде я все приносила, – удивилась мама.

Она зашла в дом, а вскоре выскочила оттуда, будто за ней гнались.

– Там, там… – Мама несколько раз ткнула пальцем в сторону дома.

Семен с отцом бросились туда.

Внутри было все в порядке, не считая разбитой бутылки. Пока Семен подметал осколки и вытирал пролитый кетчуп, мама рассказывала о том, что произошло. Сначала она открыла холодильник, соуса не было. Проверила колонку – напрасно. Мама еще раз окинула взором кухню и наконец обнаружила кетчуп на столе, он стоял на самом видном месте.

«Вот ворона», – ругнулась она на себя и пошла к выходу.

В спальне в высоком кресле кто-то сидел.

– Семен, это ты? – спросила мама.

В ответ раздалось неопределенное «угу».

– Пошли, – позвала она, – нашла я кетчуп.

Кресло медленно развернулось. Оно было совершенно пустым.

…Вечером они сидели в гостиной, когда мама снова заговорила об отъезде. Семен испугался: неужели папа согласится?!