— Я переночую у друзей, — произнес тихо, — не могу здесь находиться. Прости...

Затем вырвался и вышел прочь из дома. В этот раз я за ним не побежала. Еле держалась, чтобы не разреветься. Ну почему один неудачный вечер превратил жизнь в черти что? Долгие годы спокойствия и крепко сидящих розовых очков не прошли незаметно. Теперь я совершенно не готова к трудностям.

Кевин сидел на кухне и пытался сам обработать свое лицо. Вырвала у него антисептик и бинт.

— Давай я, — сказала тихо.

— Кейт...

— Молчи, пожалуйста...

— Прости меня.

Взглянула на несчастное лицо супруга. Избитый собственным сыном, он явно чувствовал вину. Но его слова не давали мне покоя.

— То есть мы сидим на твоей шее? — спросила его, пока обрабатывала синяки на лице, — и если будем себя вести не так как тебе нравится, выгонишь нас на улицу?

— Кейт, я не это имел в виду.

— По-моему фраза была вполне конкретная. И однозначная. Мы двадцать лет живем вместе, а этот арест Ли будто вбил между нами клин. Что нам делать, Кевин?

— Дай мне шанс, — он умоляюще взглянул мне в глаза, — я никогда не сделаю тебе больно, клянусь.

— Ты обещал уже... в итоге пришел и...

— Прошу! — он вырвал из моей дрожащей руки бинт и прижал меня к себе.

Отторжение. Боль. Неприятие. Эти чувства я испытала, когда ладони мужа легли на мои бедра. Аккуратно вывернулась и отошла.

— Хорошо. Я попробую тебя простить. Но не дави на меня... иначе я уйду.

— Это угроза? — устало произнес Кевин.

— Нет, просто констатация факта, — собрала медикаменты и положила в аптечку, — и дай Ли время. Пока его не трогай. А я буду спать в нашей гостевой спальне.

Накормив супруга, помыла посуду и отправилась наверх, в свое новое убежище. Я снова крепко закрыла окна, включила кондиционер и запахнула плотные шторы. Взгляд так и тянулся в темноту ночи, словно ожидая увидеть ночного гостя. Ник. И снова его образ всплыл в голове. А тело мгновенно отреагировало рвущимся наружу жаром. Но я продолжала бороться. Ведь если капитулирую и признаю свои желания, то окончательно опущусь в собственных глазах.

У нас в семье разлад. И нужно решать, каким будет наше будущее. Ли совсем скоро покинет этот дом и станет самостоятельным членом общества. Заведет семью. И что он принесет туда? Насилие или понимание, что женщина неприкосновенна? Но то, как яростно сын встал на мою защиту, вызывало разливающееся на сердце тепло. Он вырос настоящим мужчиной.

И вновь желтые глаза завладели моим сознанием. Схватила тряпку, начав судорожно вытирать пыль.

— Я хочу его... боже, что же мне делать? — сказала вслух то, о чем думаю который день.

Быстро ополоснувшись и стараясь не смотреть на засосы и синяки, оставленные супругом, улеглась на двуспальную мягкую постель. Где-то в коридоре раздался громкий хлопок двери. Затем послышались осторожные шаги. Неужели опять... я задрожала, испытывая самый настоящий ужас.

Но дверь была плотно закрыта на крепкий замок, так что вряд ли муж станет ее ломать.

Однако супруг лишь постоял около гостевой спальни и шаги стали удаляться в сторону лестницы. Уехал куда-то? Или... так все, спать! Закрыла глаза и быстро заснула.

— Миссис Торн, — казалось, что руки Ника были везде.

Горячие ладони ласкали мою кожу, касаясь ткани обтягивающего и до неприличия короткого платья. Я сидела сверху на этом мощном парне и гладила твердые мышцы, изучая каждую. Каменный пресс, плотная и крепкая грудь. Опускаясь руками слишком низко, ощущала напряженную плоть под джинсами. Поднялась к сильной шее, вызывая утробное рычание у своего дикого зверя. Внизу у меня уже был самый настоящий пожар. Тело пылало в ожидании, когда член этого самца проникнет в мою дырочку.