-    Давайте я протру. Мне не трудно, я дома часто снимаю плафоны, да и лампочки менять умею.
Уборщица с благодарностью уступила мне место, а начальница отдела кадров только пожала плечами, но затем внезапно вскочила с места.
    -    Добрый день, Артем Викторович!
От неожиданности я вздрогнула, покачнулась и с некой долей смирения ощутила руки, поддерживающие меня за талию и снимающие со стремянки.
    -    Вы почему себя не бережете? - темные глаза смотрели так сурово, что я даже растерялась и не сразу нашлась с ответом.
    -    Вы извините, Артем Викторович, но мне кажется, вы слишком переживаете. Ничего страшного не случилось, я просто помогла пыль вытереть. Или вы тоже хотели?
После того, как явно расстроенный директор вышел из кабинета, начальница отделов кадров сурово отчитала меня и открытым текстом сказала, что с генеральным так не разговаривают, на что я спросила её, часто ли начальство себя ведёт подобным образом, получила в ответ задумчивый взгляд и гордо ушла к себе.
На самом деле, за равнодушным видом я прятала возрастающую тревогу и крепнущее желание уволиться. Вот не зря интуиция меня грызла и предупреждала. Что-то явно не то происходит вокруг, я происходящего не понимала и, потому, нервничала. 
Ближе к концу рабочего дня в кабинет пожаловала уже порядком поднадоевшая сотрудница из кадров и опять подсунула на подпись бумажку. Я подмахнула, не глядя.
Мыслями уже давно была дома с мамиными котлетами, которые неожиданно распробовала и полюбила всей душой на радость родительнице.
А в понедельник, когда я, отдохнувшая и более-менее уравновешенная, пришла на работу, Алла Викторовна, очень нехорошо щурясь, сообщила, что меня перевели в личные помощницы генерального директора и отвернулась, давая понять, что не хочет больше иметь со мной никаких дел.

7. Глава 7

В приемную директора меня под многозначительными взглядами сотрудниц бухгалтерии сопроводила одна из его секретарш. От этой дамы я тоже не ждала ничего хорошего и мне даже показалось, что она умеет затылком излучать волны недовольства и раздражения. Надо же, какие таланты водятся в управлении, мне о таких высотах остаётся лишь мечтать.
В приемной я моментально погрузилась в атмосферу двойной порции ненависти и окончательно поняла, что не останусь тут ни на одну лишнюю минуту.
    -    Можно мне лист бумаги? 
Девушка, охраняющая дверь в кабинет директора производства, хмыкнула и выудила из принтера чистый лист.
Ручка у меня была своя, поэтому я молча взяла бумагу, устроилась на диване для посетителей и принялась сочинять заявление на увольнение по собственному желанию. Никаких особых эмоций в этот момент я не испытывала, пожалуй, только недоумение. Я абсолютно ничего не понимала, но очень хотела поскорее разобраться с этим, сказать смачное "прощайте" и покинуть это странное место. Судя по переглядываниям секретарш, они мечтали ровно о том же.
    -    Доброе утро. Вы уже на месте? Отлично! - Артем Викторович невозмутимо прошел мимо и скрылся в своем кабинете, а я, так же невозмутимо и целенаправленно, встала и пошла следом.
Ущемленное самолюбие требовало если не возмездия, то хотя бы скорейшего прощания с раздражающим начальством, а желудок, забыв о плотном завтраке, просил не забыть заглянуть перед уходом в столовую.
    -    Что это? - Артем Викторович равнодушно посмотрел на мое заявление и отодвинул его в сторону. - Присаживайтесь, Елена Анатольевна. Вот ваш планшет, на рабочем столе должностная инструкция, ознакомьтесь, пожалуйста и приступим.