Интересно, Грымзе кто-нибудь решится объяснить, что изничтожать свои родные брови, а потом вместо них рисовать карандашные линии – уже не модно и вообще глупо?

- Началось оттуда. Закончилось антиправительственными митингами. Всё предсказуемо. Когда речь о антисоциальных элементах.

- Не закончилось. Мы на нем не были. Митинг не был антиправительственным. А мы проводили историческую реконструкцию.

- Прекрати юлить и выкручиваться, Барсова! – презрительно бросила директриса. - Нашкодила, ткнули в это носом – будь добра отвечать. Хотя бы это признать.

- Я не шкодила. И никогда не юлю, а говорю правду. И на митинге тоже никто не шкодил! Люди протестовали против бездействия прокуратуры и незаконного отъема у них жилья. Но мы – реконструкторы. У нас была генеральная костюмированная тренировка в сквере...

А рядом со сквером как раз стояли протестующие. Молча. С плакатами: «Верните наше единственное жилье!»

- Не шкодили? – голодным шакалом вцепилась в предыдущую фразу Грымза. – Ты хочешь сказать, что поддерживаешь незаконные митинги? Вот ты и проговорилась, Валерия Барсова. Хорошо, что это всплыло сейчас, а не когда ты получила бы диплом государственного педагогического колледжа!

- А это всё как-то отменяет то, что я не митинговала?

- Всё, с меня хватит твоего наглого, беспардонного вранья и твоего присутствия, Барсова! Решение вынесено. Ты легко отделалась – ни колонии, где самое место таким, как ты, ни даже административных запретов.

К ее явному сожалению.

- Но стать ПЕДАГОГОМ тебе никто не позволит!

- Не сомневаюсь.

- Ты сомневаешься в руководстве колледжа, в наших правилах, в законах, ты сомневаешься во всём! Ты даже отказалась подписать коллективное заявление с требованием об увольнении Мастеркова, хотя все – абсолютно все! – единогласно поддержали решение руководства. Но здесь, к счастью, никто не уважает мнение таких, как ты, так что...

- Не страшно! – голос Лерки зазвенел. – Я тоже не уважаю ваше мнение, как педагога. А Федор Петрович Мастерков таким, как вы, сто очков вперед даст, как педагог и человек.

- Ты плюешь на мнение всеми уважаемых педагогов!..

- Нет, только и исключительно на ваше. Вот Владимир Михайлович много лет был...

- Так ты еще и на стороне этого аморального... – она осеклась, аж дернувшись на месте. – Вон отсюда. Документы получишь по почте.

Чтобы они не дошли? А потом – иди и восстанавливай.

- Сейчас. Я вам не доверяю. Или вызывайте полицию, - Лера уселась на диванчик напротив. Новый и розовенький, чтоб ему. Зато ее черный джинсовый костюм на его фоне сморится трауром. – И я им как раз подробно объясню, что вы незаконно удерживаете мой аттестат. А также справку об окончании школьной программы и результаты ЕГЭ.

Их вообще следовало забрать давным-давно. Но бывшему директору Лера доверяла. А сняли его одним днем.

Раз - и в привычном кабинете уже Грымза. А Владимир Михайлович – под следствием.

Как сейчас Артем.

И как же легко все поверили. Вроде, много лет знали Владимира Михайловича. Но стоило кому-то что-то ему подбросить – и всё. Хотя даже конченый идиот не станет хранить такое на рабочем месте и в рабочем компьютере.

А кто не поверил, тот сделал вид. Чтобы с самим не случилось всё то же самое. Ну, может, масштабом поменьше, но ему хватит.

- Вот это ты точно не получишь, - мстительно усмехнулась Грымза. Ярко-красный ноготь стучит по дорогущей гелевой ручке. – С чем пришла, с тем и уйдешь. Пойдешь на базе девятого. Или попросись назад в школу. Если найдется школа, готовая принять даже таких, как ты. Ты избежала заслуженной ответственности, ты никак не ответишь за свои противоправные действия, но я со своей стороны сделаю всё, чтобы... Виталий Павлович, проводите бывшую студентку до выхода.