- Ради бога, прекрати дергаться, толстушка, - ворчит она, когда я в тысячный раз одергиваю пояс брюк. - Ты сногсшибательна. У тебя редкий дар выглядеть сексуально, обнажив минимум тела. Мне вот такое не удается.
Я и правда испытываю мандраж. Внутренности точит настойчивое ощущение, что я поступаю неправильно. Пришла на бой парня, от которого мне следует держаться как можно дальше, и ничего не сказала об этом Итану. Когда мы созванивались с утра, я вскользь упомянула, что мы с Дженни планируем выбраться в город, умолчав о предстоящих планах.
Как и в прошлый раз, мы занимаем места рядом с рингом, с разницей лишь в том, что сейчас они находятся с противоположной стороны. Большую часть боя между коренастым мексиканцем и его темнокожим соперником я занята тем, что изучаю дефекты напольного покрытия и разглядываю золотистый логотип своей сумки. Как людям вообще может это нравиться? Когда два человека сознательно причиняют друг другу боль. Каждый удар на ринге я проживаю собственной кожей.
Звук волчьего воя, мгновенно приводящий зал в оживление, отзывается гулким сердцебиением в левой половине груди, а глаза сами находят освещенный светом проход, по которому спускается Тайлер. В его движениях совсем нет показной бравады как у других участников, словно его не заботят восторженные визги и протянутые с трибун руки, норовящие его коснуться. 
Он выходит на ринг и сбрасывает накидку, заставляя женскую половину зала визжать еще сильнее.
- Чувствую себя словно на девичнике в стрип-клубе, - бормочу, не в силах оторвать взгляд от широкоплечей фигуры.
- Их можно понять, - хихикает сестра. - Он чертовски хорош. 
Покачиваясь на носках, Тайлер обводит глазами периметр ринга, пока не находит меня. Я никогда не видела, чтобы он улыбался, но дрогнувшие уголки губ и золотые вспышки во взгляде заставляют думать, что именно это он сейчас и делает. Улыбается мне.
- Боже, Рика, от вас двоих у меня намокает белье. Ты уверена, что того брата выбрала?
- Не пори чушь, - выговариваю одними губами. - Я здесь только потому, что пообещала.
- Просто имей в виду, что, если ты решишь пуститься во все тяжкие с этим зверюгой, я не буду тебя осуждать. 
Я перестаю слышать сестру, потому что на ринг выходит соперник Тайлера: бритый мулат, напоминающий огромного шимпанзе, хищно скалящий золотые фиксы. И меня снова посещает мысль, что в глазах Тайлера совсем нет такого лихорадочного азарта и кровожадности. Тогда для чего он это делает? Из-за денег?
Когда раздается удар гонга, я машинально нащупываю ладонь сестры. 
- Не волнуйся, толстушка, - успокаивающе произносит Дженни, сжимая мою руку. - Это будет эффектный бой. Волчонок точно не преминет покрасоваться перед своей избранницей.
И снова Тайлер задорит соперника, изящно уворачиваясь от нападения. Он будто предугадывает каждый грядущий удар, уклоняясь за долю секунды до того, как он сделан. 
- Что я говорила? Посмотри, как он двигается. - Дженни поднимает руку, демонстрируя покрытое гусиной кожей предплечье. - У меня, черт возьми, мурашки от этого парня. Толстушка, ты просто обязана с ним переспать. 
У меня тоже мурашки, но, к счастью, их скрывает длинный рукав шелковой рубашки.
Громила пропускает несколько ударов под ребра, после чего свирепеет и начинает активнее переходить в нападение. В его перекошенном лице столько агрессии и животной ярости, что мне становится страшно. Почему-то мне кажется, что если бы у него была возможность убить соперника, он бы это не задумываясь сделал.
- Почему Тайлер играет с ним? - вырывается у меня. - Он же может все закончить.