- Моего молодого человека перевели в нью-йоркский головной офис, и я переехала с ним, доктор Фейбл. Я очень надеюсь, что смогу продолжить работу здесь, в Нью-Йорке, даже если для достижения конечной цели мне потребуется начать все заново.
Заведующая отделением хирургии Лэнгдонской городской больницы снимает стильную металлическую оправу с носа и устремляет на меня изучающий взгляд.
- В качестве рекомендателя вы указали Дэймона Эллиса, вашего непосредственного наставника. Дело в том, что мы с Дэймоном неплохо знакомы, и я знаю, что хорошими рекомендациями он просто так не разбрасывается.
Она сгребает со стола свой сотовый и демонстративно крутит им перед моим носом:
- Мисс Таунсенд, что предположительно доктор Эллис скажет мне о вас, если я ему позвоню?
Если интуиция меня не подводит, сейчас решается судьба моего приема на работу в один из лучших госпиталей Нью-Йорка. Я просто не имею права все испортить.
- Думаю, доктор Эллис бы ответил, что вашей больнице стоит обзавестись дополнительным спальным местом и пополнить запасы кофе, потому что его любимая ученица не прочь работать сверхурочно.
Во взгляде женщины мелькает заинтересованная улыбка, которая уже через секунду исчезает. Надев очки, она в течение нескольких секунд снова смотрит в лежащее перед ней резюме, после чего поднимает глаза.
- Мой секретарь свяжется с вами в течение двух дней. Всего доброго, мисс Таунсенд.
Я выхожу за дверь и чудом удерживаюсь от того, чтобы не станцевать на глазах у парочки докторов победный танец. Меня приняли. В таких вещах я редко ошибаюсь.
Окрыленная успехом, по дороге домой я заезжаю в ближайший супермаркет, чтобы приготовить что-то особенное по случаю. Вернувшись в Форест-Хиллс, распаковываю продукты и, включив на телефоне популярное кулинарное шоу, приступаю к готовке блюда с претенциозным названием «Телятина по-нормандски». Миссис Коултер бы мной гордилась: картофельные кружки получаются ровными и аккуратными, и при этом мои пальцы все еще на месте. Я делаю звук погромче и перехожу к разделке мяса: неловко отделяю мякоть от костей и, нарубив его на неровные прямоугольники, помещаю в форму для запекания. Не так уж это и сложно - готовить.  Собираюсь ставить блюдо в духовку и вдруг явственно ощущаю, что на кухне я больше не одна. Исключено, что вернулся Итан: мы разговаривали с ним около часа назад, и тогда он собирался на бизнес-ланч с партнерами. Значит, либо в дом пробрались грабители, либо это Тайлер где-то поблизости.
Телефон продолжает отпускать несмешные шутки голосами ведущих, пока я разглядываю керамическую мозаику на стене, не в силах заставить себя обернуться. Спина наэлектризовывается в чувствительную поверхность, настроенную улавливать малейший раздражитель, и сейчас шлет тревожные сигналы в мозг, вопя о том, что за мной кто-то стоит.
Я чувствую жар, исходящий от мужского тела, который проникает под одежду и заставляет напрягать каждую мышцу, чтобы не выдать своего волнения дрожью. Без сомнения, это он, Тайлер. Его взгляд изучает мою шею под забранными вверх волосами, его горячее дыхание ранит позвонки. Я даже не знаю, отчего застыла немой статуей. Почему не могу разбить свою замороженную позу и повернуться. Наверное, жду, что Тайлер уйдет и мне не нужно будет встречаться с ним глазами после произошедшего в спальне. Спина под трикотажем толстовки нагревается так сильно, что, кажется, может воспламениться, и когда я уже собираюсь обернуться, мне на затылок ложится тяжелая рука и дергает резинку с волос.