- ...Лучше мы уйдем? Гер, я так хочу...
- Нет, - теперь его очередь коротко отрезать, - Ты уже сегодня вышла!
Хмурится, следя за моей рукой, ложащейся ему на грудь.
- Гер, своди меня к ручью, прошу, - шепчу, становясь на цыпочки и заглядывая в янтарные глаза, - Я так хочу искупаться, так хочу свежего воздуха...Сам сказал, что никто не знает, что завтра будет. И я хочу сегодня, сейчас. Я буду очень послушной...
Прижимаюсь к нему ближе и целую в ключицу - выше не достаю. Под ладонью моей часто колотится его сильное сердце. Шестым чувством понимаю, что я близка к маленькой победе сейчас. Гер вздыхает раздраженно, но поднимает руку и прижимает меня к себе.
- Ты и так послушная, - бурчит он мне в макушку.
- Сделаю, все, что хочешь...- улыбаюсь, прижимаясь щекой к его торсу, и снова целую бронзовую, покрытую жесткими волосками мужскую грудь.
- Чаари *(лиса), - рычит волк насмешливо и тянет меня за волосы, чтобы задрала голову и посмотрела ему в глаза. Они сейчас полностью залиты тягучим, гипнотическим янтарем, скрывая белки.
- Ну, раз все, что хочу...Собирайся, - отпускает, отступая к двери, - Поменяйся с вертянкой одеждой - от нее волком другим несет, и накинь два плаща. Быстрее давай…
Волк щурится, скользя по мне жгучим взглядом напоследок, и исчезает в черноте наступившей снаружи ночи, захлопнув за собой дверь.
Нацепив маловатую мне, подранную одежду Роны и закутавшись в два плаща, как Гер и велел, затаиваю дыхание, когда переступаю порог нашей землянки. Это неожиданно волнительно и нервно - вот так шагнуть в ночную тьму, наполненную звуками леса и свежим, влажным воздухом. Ощущение открытого пространства вызывает трепетный восторг - я слишком засиделась в пропахшей костром землянке. Выход на улицу днем, когда я решилась помочь Роне, не в счет - там мне было не до радости от ощущения ветерка на лице.
Сейчас же я задираю голову, во все глаза смотря на звездное небо над головой и россыпь мелких лун слева, а легкие наполняются до отказа пряным елово- травяным ароматом.
- Пошли, - черная массивная тень Гера отделяется от ствола дерева в паре шагов от меня.
Прежде чем уйти, волк берет большую сухую ветку и накрепко подпирает ей дверь, не оставляя Роне шансов выбраться. А потом, напряженно вертя головой по сторонам и прислушиваясь, машет, чтобы шла за ним.
Слушаюсь. Подбираю полы двух тяжелые плащей, чтобы не цеплялись за ветки, и стараюсь бесшумно ступать след в след. И все равно Гер недовольно кидает через плечо.
- Тише ты.
- А как же купаться тогда? - раздраженно шиплю шепотом.
- Там низина, не так слышно, и водопадик небольшой, - буркает оборотень и прижимает палец к губам, показывая, что хватит болтать.
Я замолкаю, продолжая красться за ним по ночной чащобе. От слова "водопадик" сердце в предвкушении заходится в груди еще чаще. Хочется поторопить Гера, чтобы шел быстрее. Волк же наоборот ступает тихо и совершенно бесшумно, будто он не огромный, мощный мужчина, а пылинка, подгоняемая ветром. То и дело замирает, вглядываясь в ночную мглу вокруг, придерживает для меня еловые лапы, раздвигает кустарник, чтобы не цепляла ветки.
Мои глаза привыкают к темноте - им уже хватает лишь света тусклых лун и столпа священного Огня, уходящего в небо, на Волчьей горе на востоке. Черный лес вокруг оживает, наполняясь всеми оттенками серо-синего. Я уже вижу, как звезды серебрят каштановые волосы Гера, как мерцает его янтарный взгляд, когда он косится на меня, различаю цветы на полянках, и даже успеваю заметить какого-то зверька, похожего на зайца, которого мы спугнули, подходя.