– Я тебя понимаю... Ты спать ложись. Поздно уже.
– А как же бальзам?
– Он только утром готов будет. Он долго варится, а потом его еще на морозе остудить надо. И так, чтобы не заледенел... Ты спи давай, а я тебя посторожу...
– От кого? От волков?
– Да, от серенького волчка, – улыбнулся Данила. – Чтобы за бочок не укусил...
– Тогда и я на краю ложиться не буду, – ему в тон отозвалась девушка.
Она действительно переместилась поближе к стенке. А кровать у Данилы была широкой, поэтому осталось свободное место. Хотелось бы его занять, но кто позволит?
Он выключил свет, бросил поверх скамьи тулуп, лег на него.
– Что-то не спится, – поворочавшись с боку на бок, сказала Лена.
– Это нервное. После того, что пережила... Тебе успокоиться надо. И согреться...
– А где твое молоко с медом?
– Вот и я о том же...
Он растворил молочный порошок в кипятке, добавил туда меда, подал этот горячий коктейль девушке.
– Ерунда, конечно. Но лучше что-то, чем ничего...
– Не знаю, мне нравится... Ну, я сплю?
– Спи.
– А ты?
– Я здесь, на лавке.
– Она же узкая.
– Вот и хорошо. Если вдруг засну, то свалюсь и проснусь...
– Может, рядом со мной ляжешь?.. Мама тоже со мной спать ложилась. Когда я маленькой была. Молоком напоит и рядом ляжет...
– Ты же не маленькая. И я не твоя мама...
Данила крепко зажмурил глаза, как будто этим он мог избавить себя от резко возросшего напряжения.
– Да, но ты обещал растереть меня жиром.
– Это барсучий жир, он очень вонючий, тебе не понравится.
– А тебе? Тебя не стошнит, если я буду лежать рядом с тобой вся в этом вонючем жиру? – Лена не унималась и продолжала провоцировать его.
– Не стошнит.
– Может, попробуем?
В комнате было темно, к тому же она лежала на боку к нему спиной, и невозможно было увидеть, какая улыбка играет на ее губах – распутная, коварная или то и другое?
– Попытка не пытка, – в растерянности пожал он плечами.
– Ну, тогда чего ты ждешь?.. Или ты хочешь, чтобы я заболела воспалением легких?
Данила поднялся со скамейки, полез в рюкзак, слегка подрагивающими пальцами вынул оттуда баночку с барсучьим жиром, открутил крышку, на слабеющих от волнения ногах подошел к девушке, сел на краешек кровати. Лена тут же повернулась на спину; с шальной улыбкой глядя ему в глаза, опустила верхний краешек одеяла, приоткрыв грудь.
– Ты что, правда хочешь, чтобы я заболела? – подстегивающе спросила она.
– Нет.
Он зачерпнул пальцами застывшую жирную массу, выложил ее на грудь и принялся втирать в кожу – медленно и мягко, затем постепенно увеличивая частоту и силу движений.
– А спину слабо? – спросила она, резко перевернувшись на живот.
Одеяло сползло до талии, но, когда парень взялся было приподнять его, девушка мотнула головой. Он пожал плечами и принялся намазывать и растирать спину между лопаток.
– Ниже... – попросила она.
Он послушно провел жирными пальцами вниз вдоль позвоночника... Это было больше похоже на массаж, чем на обычное растирание, но, кажется, именно этого Лена от него и хотела.
– Еще ниже...
Она сама откинула одеяло, обнажив тугие и высокие выпуклости. На ней не было трусиков, и Данила от неожиданности оробел.
– Ну не тормози!
Она поймала его за руку, ладонью положила ее на гладкий нежный холм. Она еще раньше разбудила в нем самца, а сейчас еще дала ему и полную волю...
Глава 3
Ветер с разгона снял с наста снежную пыль, взвил ее ввысь, закрутил, бросил вниз и поземкой потащил в глубину леса. Как раз в том направлении, куда собирались отправиться Данила и Лена.
– Скатертью мне дорожка, – рассмеялась она.
Данила молча и уныло вздохнул. Он не хотел, чтобы девушка уезжала, но ему не хватало совести просить ее остаться. Во-первых, понимал, что не послушается. Во-вторых, это было бы жестокостью с его стороны. Лена – дитя мегаполиса, она привыкла к шумной жизни, миазмы выхлопных газов для нее все равно что хвойный лесной воздух для него. Она уже захандрила здесь со скуки, а что будет дальше?.. К тому же он сам привык жить в одиночестве. И что греха таить, за ту неполную неделю, что Лена провела с ним в ожидании хорошей погоды, он уже начал тяготиться ее обществом. Она очень ему нравилась, он, можно сказать, был влюблен в нее, но эти ее капризы, перепады настроения... Это хочу, это меня раздражает, а от этого просто тошнит. И это бесконечное нытье из-за отсутствия удобств, к которым она привыкла в городе...