Кидаю взгляд в зеркало. Я всё ещё переливаюсь, словно усыпанная бриллиантами. Это завораживает. Это приводит в восторг. Я кручусь вокруг своей оси разглядывая отражение, и понимаю: такая я — совершенна! Идеальна.

Длинные ноги, тонкая талия, красивая полная грудь. Выгибаюсь перед зеркалом, поддерживая аппетитные полушария — и представляю себе, как мной любовался бы Шон. Длинные каштаново-золотистые волосы струятся по спине — как хорошо, что я не остригла их в своё время, как планировала.

Красиво…

И приходит осознание — что в зеркале — это тоже я. Несмотря на лед. Он лишь даёт защиту и придаёт пикантности образу. Изюминку.

Чешуйки можно убрать, нужно всего лишь пожелать. И словно по волшебству… Хотя почему словно? Именно благодаря ему они и исчезают прямо на глазах. Я ещё немного покрутилась, теперь любуясь нежной розовой кожей, проявившейся на плече родинкой. А льдинки. Их можно нарастить, будь на то моё желание, можно убрать.

И — они появляются. А потом снова исчезают по моему приказу. Оказалось это совсем не сложно, если не паниковать.

Осторожный стук в дверь заставляет меня отпрыгнуть от зеркала. И снова замотаться в злополучную простыню. Как-то не успела я переодеться, хотя уже и есть во что.

В комнату заглянула уже знакомая служанка, имени которой я до сих пор так и не знаю. Похоже, она одна из всего дома решилась общаться с захватчицей хозяйской спальни.

— Доброе утро, миледи! Подавать завтрак?

Киваю. Разговаривать с ней желания нет.

— Слушаюсь, — и она поспешно разворачивается, явно спеша уйти.

— Постойте, — всё же произношу я, внезапно осененная идеей.

Женщина замедляет ход, но не останавливается, и не поворачивается ко мне. Это раздражает, и я сама того не осознавая, повышаю голос:

— Погодите!

— Да? — по-прежнему не оборачиваясь, отзывается она.

— Я бы хотела выйти на прогулку.

— Не думаю, что это будет уместно.

Неуместно? Серьезно?!

Гнев накрывает меня снежной бурей. Да что же это со мной? Я никогда не отличалась склонностью к резким эмоциональным всплескам, а тут гляди-ка! Мне не надо смотреть на себя, чтобы увидеть, как я покрываюсь ледяными чешуйками, я это попросту знаю. А тут ещё и снежинки закружились вокруг.

— Скажите, — я изо всех сил пытаюсь успокоиться, не желая оставлять здесь руины, как случилось с башней тайной канцелярии. — Вам приказано удерживать меня в комнате? Или препятствовать мне?

— Нет, миледи, — женщина всё-таки обернулась, и заметив моё состояние невольно отшатнулась, инстинктивно пытаясь оказаться подальше.

Её губы складываются в испуганное «О», а в глазах мечется паника.

— В таком случае, я отправляюсь на прогулку, — припечатала я. — После завтрака подготовьте вещи в каких это будет уместно сделать. И мне нужно будет как-то найти дорогу обратно.

— Прикажете запрячь коляску? — испуганно предполагает она, уже даже и не помышляя о спорах и противоречиях.

Хм… А это вариант, я-то на самом деле думала о неком сопровождающем, который будет постоянно путаться под ногами, а так?

— Замечательно, — вслух отозвалась я. — И у меня была сумочка. Небольшая, с совами. Где она?

— Да, — вмиг кивнула служанка, и словно оправдываясь залепетала: — Она оставалась в карете, и кучер…

— Прекрасно, — прервала я её объяснения. — Несите!

Не то чтобы эта вещица была мне дорога, нет, просто вспомнилось, что там имелись кое-какие монетки. Думаю, на чашку кофе мне хватит, а большего мне пока и не надо.

Мысль о кофе настроила меня на благодушный лад. Можно было попить его и здесь вполне бесплатно, вот только стены этой спальни успели осточертеть и буквально давили. А вот прогулка, и посещение кафе… Стоило об этом подумать, и тут же исчезли снежинки, а кожа вновь порозовела.