– Розовое, как заря, ты приди на помощь мне,

разверни, развороши спящий небосвод,

духов рать и сил богов, ты приди на помощь мне,

закружи ты, закружи дивный хоровод…

Закружите да скажите, виден ль тот, кого ищу?

Осмотрите все пределы, загляните в глубь морей

и поспешно, словно стрелы, возвращайтесь! Поскорей!

Неуклюжие эти вирши, конечно же, не играли никакой роли в настоящей магии, но они помогали Ненне, когда она плела заклятья. Дальнейшее было уже во многом знакомо Арьяте – волшебница как‑то показывала ей заклятье розыска, однако у самой принцессы, конечно же, не хватило бы умения применить его толком.

Между пальцами волшебницы, задумчиво перебиравшими разноцветные кусочки дерева, медленно потёк лёгкий серебристый туман. Арьяте почудилось, что в этих колыхающихся струйках лунного света она видит очертания городских каменных домов, просторную Ратушную площадь… Это не походило на проклятый Неллас, скорее смахивая на столицу.

Ненна тем временем всё глубже и глубже погружалась в отрешённое созерцание. В отличие от Истинных Магов ей для розыска приходилось отправляться в Астрал, сливаясь там со своим двойником, чтобы попытаться оттуда найти предмет поисков. Опасное, ненадёжное, далеко не всегда удающееся занятие, но ничего другого для поиска пропавшего смертные колдуны по‑прежнему не имели. Их наставники из Замка Всех Древних ревниво охраняли свои секреты, вдобавок очень многие из их заклинаний были просто не по силам волшебникам‑людям.

Тело Ненны замерло, глаза остекленели, лишь пальцы продолжали жить, по очереди касаясь разложенных деревянных квадратиков. Она взывала сейчас к бесчисленным стихийным духам, населяющим этот мир, с одним‑единственным вопросом: не видали ли вы этого смертного из рода людей? И в первую очередь она обращалась сейчас к духам древесного царства, жившим с соизволения Ялини, милостиво разрешившей им существовать при условии, что они будут следить за деревьями и заботиться о них, ибо эти духи не были сотворены Молодыми Богами или самим Творцом, а возникли сами от искр Божественного Дыхания, коснувшихся косной плоти Мира в первые мгновения после его Рождения.

Ненна не могла заклясть этих духов хоть на сколько‑нибудь продолжительное служение себе – ни нескольких, ни даже одного, и ей пришлось самой отправляться в опасный путь к серым пределам Астрала…

Внезапно тело волшебницы изогнулось дугой, глаза расширились, с губ сорвался неразборчивый и хриплый не то крик, не то стон. Руки её попытались оттолкнуть вьющиеся между пальцами серые струйки тумана, но те упорно цеплялись за пальцы, и Ненне никак не удавалось их стряхнуть; видно было, что ей очень больно, лицо исказилось гримасой острой муки, лоб покрылся потом…

Ничего не понимая, Арьята несколько секунд лишь недоумённо смотрела на свою наставницу. Ничего подобного видеть принцессе не доводилось – но, быть может, всё идет как намечено?

Движения Ненны становились всё более и более странными, они просто начинали внушать ужас. Казалось, что струйки дыма подобны ловчим сетям, в которых запутались обессилевшие пальцы волшебницы. Арьята чувствовала, что происходит что‑то неладное, и вот её рука сама, без вмешательства сознания, резко ударила по этим предательским струйкам ребром ладони, точно на былых занятиях во дворце, где угрюмый ветеран Клодиус учил её основам самозащиты.

Она ударила – и на миг ей показалось, что её рука облеклась в сверкающую серебром латную перчатку. Раздался тонкий звон, словно где‑то вдалеке разбилось стекло, и окутавший пальцы Ненны дым исчез. Волшебница с тяжким вздохом упала грудью на стол, а Арьята, вскочив, с визгом бросилась к стоявшей в углу кадушке с водой – рука пылала нестерпимой болью, словно в неё только что впился целый рой диких пчёл.