Да, это была настоящая охота – облавная охота на матёрого волка, в котором зверем был Дор‑Вейтарн, а загонщиками и ловчими – вся свита предводительницы койаров. Никогда ещё Ворону не противостоял враг столь многочисленный, равно как и коварный.

Над головой старого волшебника мало‑помалу затихали треск и гудение огня. Очевидно, койары сами сбивали ими же вызванное пламя; предводительница считала дорогу к заклинательной пещере Дор‑Вейтарна если и не расчищенной, то по крайней мере открытой для первой атаки.

И они пошли. Растянувшись редкими цепями, пробираясь ползком от укрытия к укрытию, воины Ордена двинулись вперёд. Ни один из них пока не прибег к каким бы то ни было вводящим врага в заблуждение заклятьям – у слуг предводительницы оказалась завидная выдержка. Они не хотели дать врагу и малейшего шанса разгадать систему защищавших их чар до того, как он сам будет вынужден нанести первый удар – и, по логике магической войны, раскрыться, сделавшись уязвимым для ответного нападения.

В первых рядах атакующих шли люди. Чудовища почему‑то держались поодаль; быть может, предводительница рассчитывала, что Дор‑Вейтарну будет нелегко убивать смертных, таких же, как и он сам?

Однако в этом она ошиблась. Было время, когда Ворон помогал и жалел всех приходящих к нему за советом и помощью, пока не понял, что многие откровенно смеются над ним и пользуются его благодеяниями ради того, чтобы творить зло другим.

Истинные Маги были тоже заняты сейчас своей очередной войной – шло Восстание Ракота, поколение Магов под водительством Главы Совета Замка Всех Древних, великого Мерлина, билось на стороне Молодых Богов против своего восставшего собрата. В Мире творилась великая волшба, смертным колдунам и чародеям было где почерпнуть сил, и они могли заставить служить себе косную материю земной тверди.

Давным‑давно от своего учителя, бывшего, в свою очередь, учеником одного из Истинных Магов, Дор‑Вейтарн перенял несколько древних, но очень действенных боевых заклятий, и теперь ему оставалось лишь надеяться, что эти чары окажутся неожиданными и для руководителей Чёрного Ордена.

Жадные земные губы под ногами у воинов внезапно разошлись, несколько фигур в чёрном беззвучно сорвались в развёрзшиеся провалы. Голодные земляные духи, которым вечно требуются рабы для не ведомой никому из Смертных работы, вцепились невидимыми крючьями на концах своих длинных призрачных языков в души обречённых слуг Ордена.

Дор‑Вейтарна передёрнуло от омерзения. Он знал, что ему будет нелегко справиться с укорами совести, потому что это его чародейство обрекало койаров, попавших в лапы земляных духов, на поистине жуткое посмертие. Именно заклятья Ворона собрали сюда, к его жилищу, эту жадную орду; и вина за гибель обманутых предводительницей людей всецело лежала на нём, волшебнике по имени Дор‑Вейтарн.

Однако чёрные пасти провалов поглотили лишь несколько десятков воинов Ордена из идущих на приступ многих сотен. Остальные с ловкостью диких кошек сумели увернуться, и Ворон мог лишь ещё раз подивиться несравненному боевому умению койаров. У них уходила из‑под ног земля, однако кто успевал отпрыгнуть в сторону, кто – метнуть верёвку с якорем‑кошкой на конце и зацепиться за верёвку или сук; другие сумели выхватить кинжалы и вонзить их в края трещины, оставшись висеть над роковой чернотой. Дор‑Вейтарн сумел задержать врагов, но никак не остановить их.

Малефики Ордена пока бездействовали, то ли удовлетворившись своим первым ударом, то ли и в самом деле боясь чересчур мощными заклинаниями причинить вред Трогвару. Ворон не ошибался – принц был нужен койарам, и нужен только живым.